Изучать текстологическое сопровождение (конвой) памятника в сборниках (кодексах)

Если произведение переписывалось писцами в составе сборников, имеет в этих сборниках устойчивое, более или менее постоянное окружение другими памятниками, то это текстологическое окружение в списках («конвой») следует внимательно изучать.

Большинство древнерусских литературных произведений дошло до нас в составе сборников (кодексов). Связь между дошедшими до нас литературными произведениями в сборниках или вне их может быть очень различна — от самой тесной по содержанию до минимальной, от исторически сложившейся до случайно создавшейся в единственном списке в результате механической работы последнего писца или даже просто переплетчика, переплетшего вместе различные по содержанию и разновременные рукописи.

Изучение исторически сложившихся сборников с устойчивым или только относительно устойчивым составом открывает новый, дополнительный источник для восстановления истории текста входящих в них литературных произведений, для суждения о литературных вкусах читателей и переписчиков, для выяснения того, как понимался древнерусскими читателями и переписчиками жанр произведения, его идейный смысл, для изучения общих сознательных изменений текстов и общих механических ошибок и пр.

Конечно, не все важно в составе рукописей. Только в той части памятника, которая переписана одним писцом или «дружиной» («артелью») писцов, работавших по единому указанию, мы можем определить то важное текстологическое явление, которое я и предлагаю называть «конвоем». Под этим термином следует понимать такое сопровождение текста изучаемого произведения в сборниках, которое может рассматриваться как традиционное, повторяющееся в различных рукописях, хотя бы внутренней связи у изучаемого произведения с памятниками, его сопровождающими, и не было.

Конвой может занимать в рукописях различное положение относительно изучаемого памятника. Он может следовать за памятником, предшествовать ему, «обнимать» его с обеих сторон, состоять из одного произведения или многих. Все это представляет интерес для исследователя, устанавливающего происхождение памятника, но самое важное, на что следует обращать основное внимание при изучении конвоя, — это стабильность его положения относительно основного исследуемого памятника. Так, в конвой цикла рязанских повестей о Николе Заразском входит «Повесть об убиении Батыя» Пахомия Логофета. Эта повесть сопровождает рязанский цикл не во всех его редакциях, а только в древнейших и, кстати, служит одним из признаков, по которым эти редакции могут быть опознаны, но место, занимаемое этой повестью относительно цикла, различно: повесть следует за циклом, вторгается внутрь цикла в разных частях. Это объясняется тем, что «Повесть об убиении Батыя» рассматривалась переписчиками и древними редакторами текста как произведение того же круга и о тех же событиях.

Любопытные данные по истории текста и вопроса о понимании древними переписчиками самого жанра произведения дает изучение конвоя «Сказания о киевских богатырях». Важное значение имеет установление конвоя произведений Грозного и Курбского, обычно объединяемых в единый цикл. Изучение конвоя произведений Ивана Пересветова помогло установить принадлежность Пересветову еще одного произведения: особой редакции «Повести о взятии Царьграда турками». «Повесть о двух посольствах», затрагивающая тему русско-турецких отношений XVI в., не случайно сопровождается конвоем других произведений, также касающихся русско-турецких отношений. Уже давно обращено внимание на состав мусин-пушкинского сборника, в котором найдено «Слово о полку Игореве». Может ли этот состав быть признан стабильным? Ведь сборники того же состава встречаются без «Слова о полку Игореве». Изучение этих сборников помогло бы нам установить ту рукописную традицию, в которой дошло до нас «Слово».

Невнимательное отношение к конвою приводило к тому, что исследователями не были установлены целые циклы произведений; больше того, в некоторых случаях литературные произведения неправильно и непоследовательно выделялись в сборниках. Поучительно, например, отношение исследователей к «Сказанию о князьях владимирских». Из-за пренебрежения к конвою из «Сказания» была изъята его органическая часть: «Родословие литовских князей». Сходное же «Родословие литовских князей» в близком к «Сказанию» «Послании» Спиридона-Саввы оставлялось. Только исследованием конвоя удалось правильно отграничить «Сказание» от сопровождающих его произведений и установить историю его текста.

Конечно, понятие «конвоя» относительно. Если текстолог меняет тему исследования, то тот памятник, который он раньше изучал как основной, может оказаться в конвое нового исследуемого произведения.

Исследование конвоя должно использоваться только как вспомогательный способ установления редакций и видов произведения. Данные конвоя имеют либо «наводящее» значение, помогая установить деление текста на редакции и виды, либо — проверочное значение, подтверждая правильность деления текста, установленного другими приемами, либо — объясняющее значение, помогая в некоторых случаях выявить причины возникновения той или иной редакции, того или иного вида. Ни в коем случае нельзя ограничиваться исследованием и установлением конвоя, считая, что тем самым доказано наличие редакций и видов. Между тем соблазн ограничиться исследованием конвоя всегда велик, ибо он чрезвычайно облегчает задачу установления редакций и видов, ничего, впрочем, не доказывая.

Поиск по сайту: