АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Кто такой сновидец?

Читайте также:
  1. Древнейшей обрядностью являются календарные праздники и обряды, многие из которых подверглись христианскому влиянию. Назовите такой праздник.
  2. Если бы вам предложили такой способ трудоустройства, согласились бы вы?
  3. За экологические правонарушения не предусмотрен такой вид ответственности, как
  4. Занятие с активом «Кто такой лидер?»
  5. Какая-либо страна обладает абсолютным преимуществом, если есть такой товар, которого на единицу затрат она может производить больше, чем другая страна.
  6. КТО ТАКОЙ БОДХИСАТТВА?
  7. КТО ТАКОЙ ПСИХОЛОГ? ЧТО ТАКОЕ ПСИХОЛОГИЯ?
  8. КТО ТАКОЙ — шаман?
  9. Медитация: кто я такой?
  10. Но я не осталась такой, какой была когда-то.

 

Осознанное сновидение подразумевает наличие осознанно сновидящего. Очевидно, и здесь есть свои тонкости. Во-первых, кто такой «осознанно сновидящий»? Является ли он человеком, которого мы ощущаем во сне, или же это тот, кто уснул и видит сон? Вопрос об идентификации сновидца не так-то прост. Для того чтобы решить его, необходим полный список «подозрева­емых».

Наиболее вероятно, что первым в этом списке окажется сам спящий. Потому что мозг этого человека является своего рода полигоном для сновидений. Однако у спящего прекрасное али­би: он не может находиться в сновидении, потому что во время сна, как, впрочем, и в любое другое время, он остается в постели. Спящие принадлежат к миру внешней, а не внутренней реаль­ности. Мы всегда можем увидеть и удостовериться в том, что они спят. Сновидцы же находятся полностью во внутренней реальности, и мы не можем видеть, кто, как и что видит во сне. Поэтому обратим наше внимание непосредственно на обитате­лей мира снов.

В каждом сне обычно присутствует персонаж, роль которо­го исполняет спящий. Именно глазами этого персонажа мы и следим за событиями, происходящими во сне. Именно этим персонажем мы и ощущаем себя все время, пока длится сон. Поэтому он вполне может стать следующим «подозреваемым». Но ведь в действительности нам только снится, что мы являемся этим героем. Персонаж сна — всего лишь наш представитель. Я называю этот персонаж «актером сна» или «эго сна». Точка зрения эго сна, независимо от того, вольным или невольным участником оно является, всегда находится внутри многомер­ного мира (сновидения), оно воспринимает происходящее поч­ти так же, как мы воспринимаем наше обычное существование.

Но и «актер сна» не может быть сновидцем. Это подтверж­дается тем, что существуют сны, в которых мы не принимаем никакого участия. В этих снах мы лишь наблюдаем со стороны за развивающимися событиями. Например, иногда нам снится, что мы смотрим пьесу. Мы кажемся себе зрителями, а на сцене тем временем разворачивается действие. В таких случаях мы в меньшей степени ощущаем себя существующими и лишь пас­сивно наблюдаем за происходящим. Известный пример такого типа сна можно найти в Ветхом Завете (Бытие 41,1-7):

 

...Фараону снилось: вот он стоит у реки; и вот, вышли из реки семь коров, хороших видом и тучных плотью, и паслись в тростнике; но вот, после них вышли из реки семь коров других, худых видом и тощих плотью, и стали подле тех коров, на берегу реки; и съели коро­вы худые видом и тощие плотью семь коров хороших видом и тучных. И проснулся фараон...

 

В других случаях сновидца может вовсе не быть во сне, как это случилось с фараоном, когда он опять уснул:

 

... и заснул опять, и снилось ему в другой раз: вот, на одном стебле поднялось семь колосьев тучных и хороших; но вот, после них выросло семь колосьев тощих и иссушенных восточным ветром; и пожрали тощие колосья семь колосьев тучных и полных. И проснулся фараон и понял, что это сон.

 

Такую бестелесную перспективу я называю «наблюдателем сна». Наблюдателя никогда нет внутри сна, он всегда остается снаружи.

В каждом сне всегда существует исходная точка, с которой мы идентифицируем себя, — роль, исполняемая нами в собст­венном загадочном театре. Природа той роли, в которой мы оказываемся или которую выбираем, подразумевает различную степень вовлеченности: от активного участия актера сна, до полной обособленности наблюдателя. Поэтому на вопрос, кто такой осознанно-сновидящий, можно ответить так: «Это тот, кто сочетает в себе качества отчасти эго сна или актера, отчасти наблюдателя».

В каждом сне рядом с нами обычно присутствует кто-то или что-то еще. Одушевленные и неодушевленные предметы попол­няют собой список действующих лип. Если среди них находится тот, с кем мы полностью идентифицируем себя в данный мо­мент, то именно он становится воплощением эго сна. Например, нам может присниться, что мы смотрим пьесу, сидя в зритель­ном зале. В этом случае мы идентифицируем себя со сторонним наблюдателем. Однако стоит нам лишь представить себя акте­ром па сцене, как может случиться, что мы тут же превратимся в этого актера. Обычно в этот момент мы забываем, что всего мгновение назад были кем-то другим. Тенденция к самоидентификации настолько сильна, что, играя роль, мы забываем о себе.

Какой же из уровней идентификации характеризует осознанно-сновидящего — участник или наблюдатель? Ответом мо­жет быть только сочетание обоих. Подводя итог, можно сказать, что эго сна всегда находится внутри сна и является его частью, наблюдатель же всегда вовне. Сочетание этих двух состоянии характеризует осознанное сновидение и позволяет сновидцу быть во сне, но не быть его частью.

Можно предположить, что для осознанных сновидений необходима сбалансированность между обособленностью и участием. Человек, прочно связанный с ролью, исполняемой во сне, окажется еще сильнее втянутым в происходящее и не смо­жет отступить назад, чтобы увидеть свою роль как роль. Тот же, кто чересчур отделяет себя от сна, будет обособлен еще больше, и вряд ли его будет волновать происходящее.

В моих собственных опытах участие было необходимым условием осознанных сновидений. У меня были случаи, когда в своем сне я оказывался простым наблюдателем, но ни один из таких снов я не осознавал. Почти во всех девятистах осознанных снах, записанных мною, я находился в своем привычном теле. Только в трех случаях я осознавал себя человеком, отличным от Стивена Лабержа. Эти исключения довольно интересны: однаж­ды я чувствовал себя бестелесным источником света; в другой раз — удивительным фарфоровым сервизом; наконец, я был Моцартом. Однако все это продолжалось лишь до тех пор, пока я не обретал осознанность, потому что после этого я ощущал себя «Стивеном-Моцартом», актером, играющим свою роль, и я знал, что это всего лишь роль. Каким-то образом, скрываясь за маской, я не был кем-то другим, я был самим собой. Может быть, это лишь индивидуальное свойство, но полное ощущение тела (ощущение себя центром действий) является для меня неотъемлемым требованием обретения осознанности.

Наряду с этим необходима определенная степень обособленности, для того чтобы отступить на шаг от роли эго сна и сказать: «Все это сон». А сказать такое может лишь тот, кто, по крайней мере частью себя, наблюдает сон. Поэтому, чтобы осоз­нать себя во сне, нужно уметь посмотреть на происходящее в нем взглядом наблюдателя. Таким образом, осознанно сновидящий должен обладать по меньшей мере двумя разными уров­нями восприятия.

В моих осознанных снах нередко возникала путаница из-за такого дуалистического восприятия. Вспомним пример, приведенный в начале этой главы. Сначала я подумал о том, что если бы я находился в осознанном сне, то у меня не было бы причин для страха. Мгновение спустя я понял, что действительно сплю. Имеют место случаи, когда осознанно сновидящие ощущают, будто тело, принадлежащее им во сне, не соответствует их реаль­ному телу. Эти факты заслуживают отдельного разговора, и мы коснемся их позже. Отметим пока лишь один важный момент: такие сновидцы рассматривают собственное эго как модель са­мих себя, и это избавляет их от ошибочного представления о реальности такого эго.

 

Познавательные функции

 

Форма, которую принимает осознанное сновидение, зави­сит от уровня умственного развития сновидца. Во сне, так же как и в бодрствующем состоянии, индивидуальные способности памяти, мышления и воли сильно различаются. Обычно сно­видцы могут ясно мыслить, свободно запоминать и действовать по своему усмотрению, полагаясь на рефлексы. Однако иногда не все умственные способности могут быть доступны в полной мере, это зависит от степени осознанности. Только относитель­но опытные сновидцы могут действовать на уровне, сравнимом с лучшими моментами бодрствования.

В осознанных сновидениях нередко встречаются неболь­шие изъяны в мышлении. Например, некоторым сновидцам нелегко удерживать в сознании четкое различие между миром сна и реальностью. Сен-Дени писал, что всегда испытывал труд­ности, пытаясь убедить себя, что персонажи его осознанных снов не являются реальными людьми, разделяющими его пе­реживание. Он описывает сон, в котором вместе с товарищем поднялся на колокольню и восхищался оттуда великолепной панорамой, раскинувшейся перед ними. Он отлично знал, что это сон, однако просил друга запомнить все происходящее, чтобы завтра они могли его обсудить.

Тем не менее осознанно сновидящие очень редко не по­нимают, что персонажи, сопровождающие их во сне, всего лишь вымышленные люди. Гораздо чаще их сбивают с толку те роли, которые они играют. Сновидцы считают себя реальными, а окружающих воспринимают как плод своего воображения. То­лько настоящие осознанно сновидящие отдают себе отчет в том, что все персонажи сна, включая собственное «эго», не более чем образы.

Способность к запоминанию также приводит к различному восприятию происходящего во сне. Может показаться стран­ным, но уровни сознания и памяти связаны между собой. Низкий уровень сознания в обычных снах сопровождается за­быванием того, что человек недавно уснул. Все связанное с происшедшим во сне человек склонен объяснять, прибегая к небылицам — историям, ошибочно возникающим в памяти и никак не связанным с реальной памятью о событиях. Например, если вас спрашивают во сне, откуда взялись деньги, находя­щиеся у вас в руке, вы скорее всего ответите: «Я нашел их в водосточной трубе», вместо того чтобы вспомнить, что в дей­ствительности вы нашли их во сне! В противоположность этому полное вхождение в осознанное сновидение приносит с собой свободный доступ к памяти. Например, осознанно сновидящий всегда может вспомнить, где он спит в данный момент, — немаловажный факт для лабораторных исследований.

Индивидуальные характеристики памяти различаются у отдельных осознанно сновидящих так же, как мыслительные и волевые способности. Один довольно опытный сновидец сооб­щал, что «ни в одном из осознанных снов не мог мыслить так ясно и помнить так полно, как во время бодрствования». В противовес множеству экспериментов, проводимых нами в Стэнфордской лаборатории сна, тот же сновидец заявлял: «Ни в одном эксперименте мне не удавалось уверенно вспомнить где я спал»(3). Нужно всегда помнить, что в состоянии осознанного сна у людей могут встречаться ощутимые индивидуальные раз­личия в доступе к умственным способностям. Тем не менее наиболее часто проявляются те из них, которые доступны чело­веку в бодрствующем состоянии.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)