АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Операторы уходят

Читайте также:
  1. Операторы.
  2. Основные арифметические операторы и организация ветвлений в программах

Как и во время предыдущих визитов к психоаналитику, Операторы оставили, меня у двери его кабинета.

Доктор Доннер направился мне навстречу. Кабинет, словно плотным туманом, был наполнен тревогой. Он улыбнулся и пригласил меня сесть на кушетку. Присев, я ждала, пока он объяснит, чем вызвана его тревога.

- Я обсуждал ваш случай с одним из моих коллег. - Доктор неопределенно повел рукой и глянул куда-то в стену. Обычное, словно приклеенное, приветливое выражение сползло с его лица. Оно как-то сразу стало измученным и усталым, и даже слегка испуганным. Он чем-то напуган, подумала я, и наклонилась вперед, чтобы получше разглядеть его лицо.

- После такого длительного периода шизофрения редко проходит без шоковой терапии. - Он подошел к столу и глянул в лежавший на нем открытый блокнот.

- Вы точно помните день, когда все это началось? Да, еще как помнила.

- Ведь шесть месяцев прошло. - Доктор уныло уставился в стену. - Не хотелось бы шоковой терапии. В большинстве случаев от нее мало проку, а иногда последствия бывают... нежелательными.

- На его лице ясно читался страх.

Тут я поняла, почему так пристально изучаю его лицо. К моему мозгу подключился Хинтон и изучал аналитика моими глазами.

- Боюсь, что все-таки придется лечь в больницу. - Словно что-то вспомнив, доктор отвел глаза от стены и внимательно посмотрел на меня. - Я так надеялся, ведь все признаки были налицо...

-Он замолк, словно ожидая от меня хоть каких-нибудь слов.

Давай, действуй, подсказывали Операторы. Действуй, что бы там ни было.

- Когда мне ложиться? - спросила я.

Доктор Доннер вздохнул. Перевернув страничку блокнота, он записал имена и адреса ближайших родственников. Да, все они живут в тысячах миль от меня. Нет, в городе у меня никого из близких нет. Мне надо было прийти к нему на следующий день в это же время, и он отвезет меня в больницу.

Я вышла из больницы и минут пять простояла у подъезда, но ни Хинтон, ни Кареглазая не появились. Не было смысла говорить доктору, что окончательное решение о больнице примут Хинтон и Кареглазая. Они проспорили всю предыдущую ночь, решая, как отремонтировать мою голову. Уже засыпая, я все еще слышала их недовольные голоса.

Кареглазая предлагала заложить мне голову камнями, чтобы Операторы не могли подключаться к моему мозгу. Хинтон возражал против камней.

- Чем тебе не нравятся камни? - возмущалась Кареглазая. - Толстый слой камней - самое надежное дело. Под ним прорастет новая решетка и не надо будет опасаться, что этому помешает какой-нибудь проныра Оператор.

- Вот об этом я и толкую, - огрызнулся Хинтон. - Мне нужно наблюдать, как образуется новая решетка, чтобы убедиться, что она растет правильно. Я против камней. Нужна доска с отверстием.

Лично я предпочла бы камни. Я знаю, что такое решетка. На языке Операторов это устойчивые поведенческие навыки. Моя решетка была повреждена и теперь должна была вырасти заново. Еще не хватало, чтобы этот чокнутый Хинтон руководил восстановлением моих навыков.

Я глянула на ручные часы. Обычно они подхватывали меня прямо на выдохе. Вернувшись в гостиницу, я открыла дверь номера и прислушалась. Тишина. Я вошла, села и стала ждать. Стемнело, пора было ложиться спать. Проснувшись, я взглянула на часы и поняла, что они так и не появились. Операторы никогда не давали мне поспать больше шести часов. Я проспала пятнадцать.

На следующий день, войдя в кабинет доктора Доннера, я увидела на его лице все то же тревожное выражение. Он ничего не знает, подумала я. Его Оператор, вероятно, знает, но сам он еще в неведении.

- Они исчезли, - сообщила я. - Голоса. Они исчезли и не вернулись.

У доктора отвисла челюсть, но тут же рот растянулся в широкой улыбке. Он вздохнул с облегчением и снова улыбнулся. Предложив мне сесть, он попросил рассказать все поподробнее. Слушая мой рассказ, он радостно кивал головой.

- Они вернутся? - спросила я.

Он глянул на меня настороженно-острым взглядом, словно подозревая, что я хочу его о чем-то предупредить. Затем он решил, что пора брать ситуацию в свои руки. До этого он только наблюдал за действиями Операторов. Он выпрямился во весь свой рост, и в его облике появилась уверенность.

- Нет. Нет. Они не вернутся. И в больницу не надо ложиться. Никакой шоковой терапии. Теперь с вами все будет в порядке. - Он бросил на меня еще один острый взгляд, чтобы убедиться, что я чувствую его уверенность. Вернувшись к столу, доктор пошелестел бумагами, всем своим видом показывая, что теперь командовать парадом будет он.

- Никакой больницы, - твердо повторил он. Никаких камней, подумала я, никаких камней.

- Займемся психоанализом, - произнес доктор Доннер. Значит, доска с отверстием, подумала я, и поняла, что Хинтон настоял на своем.

Доктор Доннер удивил меня. Мне всегда казалось, что психоаналитик должен держаться перед пациентом спокойным и невозмутимым, как скала, на которой волны эмоций не оставляют и следа. Доктор Доннер был нетерпеливым, нервным, беспокойным. Его состояние не передалось мне, я только наблюдала. С тех пор как исчезли голоса Операторов, мне казалось, что все опустело и иссохло у меня внутри. Я стала каким-то роботом без чувств и мыслей. После многих месяцев творимого Операторами бедлама наступил долгожданный покой и песчаный берег моего разума отдыхал после бури.

- Вы увлекались фантастикой? - спросил доктор Доннер. - Ваши образы словно вышли из сборника фантастических рассказов.

С трудом пробираясь через свое разумное прошлое, я не сразу ответила.

- Обычно я читала "Время" (Time). Пыталась читать на ночь вечерний выпуск "Времени", да все времени не хватало. На "Время" не было времени.

Меня позабавило повторение слова "время".

- Можно сказать, что у меня не было времени с пользой использовать время.

Доктор подступил с другого боку.

- Вы проявили удивительное самообладание, путешествуя по всей стране в течение полугода, учитывая ваше состояние здоровья.

Я с трудом удержалась от того, чтобы не назвать его слова нелепостью. Ведь я же не управляла собой. Управляли мною. Чтобы у него не оставалось сомнений, я добавила:

- Поймите, весь этот кавардак прекратился. Я в совершенном порядке.

За исключением того, что голова кажется ужасно пустой и высохшей, подумала я про себя.

- Да, вы избавились от основных симптомов. Вы поняли, что не существует никаких Операторов, что это просто шизофреническая галлюцинация. Между прочим, а почему вы это назвали "кавардак"?

Я тупо уставилась на него. И в самом деле, почему?

- Подумайте минутку, - сказал он с раздражением. - Не говорите, что у вас нет ничего в голове. Вы это без конца повторяете. В голове всегда идет мыслительный процесс.

Я попыталась подумать, но мне стало больно, и я отказалась от попытки. На иссохший берег моего разума набежала легкая волна: мой разум сейчас нуждается в отдыхе гораздо больше, чем в аналитике. Только я собралась перевести эту волну в слова, как набежала еще одна, более полная: пожалуй, лучше ни о чем не говорить. Я молча уставилась на доктора Доннера.

Аналитик посмотрел на часы, полистал свой блокнот и назначил время следующего приема, подождав, пока я старательно записывала все на листок бумаги.

Выйдя на улицу, я сразу отправилась в парк, где теперь проводила значительную часть времени. Это был обширный тихий парк с озером посередине. Там обитали утки, чайки, какие-то болотные птички и один величественный лебедь. Я всегда любила птичий мир, да как-то все не доводилось понаблюдать за его повседневной жизнью. Чего-чего, а времени теперь у меня было более чем с избытком.

По воде скользил лебедь, а у него на спине виднелась длинная черная палка. Сидевшая на одной скамейке со мной женщина с любопытством наклонилась вперед.

- Посмотрите вон на того лебедя, - обратилась она ко мне. - У него на спине какая-то палка, видите?

Я внимательно пригляделась. На высохший песок моего разума набежала очередная волна. Он впитал ее и перевел в слова.

- Да это нога. Возможно, она повреждена и сильнее болит в воде. А, может, лебедь просто отдыхает.

Женщина вглядывалась, прищурив глаза.

- И верно, теперь я вижу, - сообщила она.

Какой это был восторг ощущать, как мягкие, ласковые волны наполняли иссохшую пустоту моего черепа полезной информацией. Ведь я никогда в жизни не видела, какая у лебедя нога, да и самого лебедя тоже. Чтобы получше разглядеть, я приблизилась к самой воде. Нога и впрямь выглядела как черная палка. Я даже засомневалась, нога ли это, но доверилась моим волнам. Пока что они мудрее иссохшего берега.

Часами я наблюдала за птицами. Мне казалось, что они помогают удержать Операторов вдали от меня. Набегающие волны подсказывали: ты должна вспомнить шизофрению, а не кавардак; не Операторов, а свое подсознание; все, что нашептывали Операторы - это то, что подсознание подсказывало сознанию. Так я наблюдала за птицами, пока не ощутила, что на иссохшем берегу моего сознания помимо волн зашевелилось еще что-то. Как странно, подумала я, что мое подсознание называет себя Оператором, а мое сознание считает Вещью.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)