О моем наставнике

Время летит неумолимо быстро, заметая в памяти, к горькому сожалению, многие следы прожитых лет. Но встреча с Михаилом Кузьмичом и дальнейшее общение с ним оставили неизгладимые и волнующие впечатления на всю жизнь. Наверное, это обусловлено его необыкновенными качествами как руководителя и человека, выдающегося конструктора и ученого – строгого, твердого, прозорливого, но в то же время доброжелательного, понимающего, душевного и заботливого.

Моя встреча с Михаилом Кузьмичом произошла в 1954 г. при не совсем обычных обстоятельствах. По переводу из аспирантуры Ленинградского военно-механического института я приехал в августе этого года в г. Дне-пропетровск на бурно растущий ракетный завод п/я 186 и создаваемое
ОКБ-586, Главным конструктором которого был назначен М.К. Янгель. На приеме при поступлении на завод заместитель главного инженера завода Каспиев, ознакомившись со мной, позвонил Михаилу Кузьмичу и порекомендовал принять меня на работу в КБ, учитывая мои характеристики. Я возражал, отдавая приоритет производству. Тем более, что мои однокурсники были направлены на завод.

Тот день, когда я попал на прием к Главному конструктору, надолго остался у меня в памяти и до сих пор очень ярко вспоминается. Это было вечером. В кабинете у Главного было неяркое освещение. Из-за стола поднялся представительный мужчина, поздоровался за руку, усадил в кресло. С первого же мгновения пребывания у него почувствовал исключительную сердечность и теплоту, с которой разговаривал со мной Михаил Кузьмич.

После расспросов предложил мне работать в ОКБ. Я опять в продолжение той же принципиальной линии категорически отказался. Михаил Кузьмич убеждал меня, спокойно расхаживая по кабинету. Ну а потом предложил должность своего заместителя, от чего я, естественно, отказался. "Ну, я, - говорит, - так и знал. Тогда давайте договоримся так: Вы два-три месяца поработаете в КБ, а потом примем решение".

Михаил Кузьмич позвонил Л.А. Берлину и В.Н. Лобанову (тогда конструкторский отдел возглавлял Лев Абрамович Берлин). Меня загрузили конструкторской работой с ног до головы.

Два месяца пролетели как несколько дней. Я уже забыл о разговоре, который был с Михаилом Кузьмичом. Вдруг меня приглашают к нему. Прихожу: "Так как будем решать вопрос с Вами? Вот у меня есть рекомендации. Наверное, целесообразно, учитывая, что Вы были связаны с производством, где у Вас успешно идут дела, продолжить начатую конструкторскую работу, а потом, по мере надобности, возвратимся к этому вопросу".

Практически с самого начала мне пришлось вести королевские изделия в цехах завода 25, 33 и др. Быстро пролетело время и о возврате на производство уже речи не могло быть, потому что все, что мы делаем, – каждую деталь, каждую конструкцию – очень скрупулезно отрабатывали в производстве. Короче, втянулся и остался работать в КБЮ в конструкторском отделе, тесно взаимодействуя с Михаилом Кузьмичом как секретарь комсомольской организации КБ.

Через некоторое время, в 1956 г., меня приглашает М.К. Янгель и предлагает новую должность – начальника группы ведущих конструкторов по всем королевским изделиям, которые вели тогда ОКБ и завод.

После прекращения работ по этим изделиям в 1958 г. я был назначен начальником сектора в конструкторском отделе В.Ф. Уткина. В 1960 г. в связи с необходимостью создания экспериментальной базы для отработки своих ракетных комплексов мне было предложено Михаилом Кузьмичом перейти на должность заместителя начальника создаваемого отдела 16, предназначенного для комплексной предполигонной отработки ракет и систем и возглавляемого М.И. Дуплищевым, сподвижником Михаила Кузьмича. Через некоторое время я стал начальником этого отдела.

Работать приходилось с упоением с утра до ночи. Самое главное – вводить в эксплуатацию многочисленные стенды для проверки работоспособности и отработки ракет, их систем и узлов, что было успешно осуществлено.

В конце 1963 г. я снова был вызван к Михаилу Кузьмичу, который предложил мне новую работу – начальника КБ в Павлограде. КБ должно было заниматься разработкой твердотопливных двигателей. Так я попал в СПО-8, нынешний ПМЗ.

Приведенных примеров, думаю, достаточно, чтобы обратить внимание на исключительные способности Михаила Кузьмича к работе с кадрами (в данных случаях в моем лице), обеспечению выполнения требуемых работ, внедрению новых направлений в творческой деятельности коллектива (твердотопливные ракеты, минометный старт и т.д.).

Всегда спокойный, умеющий подавлять внутренние эмоции при любых спорах и обстоятельствах, улыбчивый, выслушивающий мнения и доводы всех, он принимал самые эффективные решения и с железной настойчивостью, несмотря на возражения самых высоких лиц, добивался внедрения их в жизнь. В интересах дела при реализации новых перспективных идей и разработок добивался кадровых изменений у себя и в смежных организациях (КБСМ и др.). Так было, когда ОКБ перешло на высококипящие компоненты топлива в отличие от изделий С.П. Королева, внедрило минометный старт и др.

Исключительное внимание уделял Михаил Кузьмич общественной деятельности, всячески поддерживая комсомольский порыв по наведению порядка в городе (комсомольские рейды, дружины), организации художественной самодеятельности, концертов, вечеров отдыха и пр.

До сих пор живы в памяти наши выступления с участием артистов города во Дворце культуры железнодорожников, где проводились викторины и кружились в танцах сотрудники и руководители, включая Главного конструктора, директора завода Леонида Васильевича Смирнова с супругой (впоследствии Л.В. Смирнов более 20 лет возглавлял комиссию военно-промышленного комплекса в ранге заместителя Председателя Совета Министров СССР и всегда при встречах с теплотой вспоминал о тех вечерах). Ни одна моя просьба и обращение к Михаилу Кузьмичу как секретаря комсомольской организации не остались безответными.

В день 90-летия Михаила Кузьмича я преклоняюсь перед знаниями и талантом этого большого человека, выдающегося конструктора и ученого, светлая память о котором будет долго жить в наших сердцах.

Сентябрь 2001 г.

По материалам газеты "Конструктор"

Поиск по сайту: