АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Последний бунт

Читайте также:
  1. В которой Полина делает страшное открытие и мужественно готовится в последний путь
  2. В общем, в последний раз вы поговорили хорошо.
  3. В тот момент ей и в голову не могло прийти, что начался последний этап ее выздоровления.
  4. Ваш последний бокал
  5. ВОЙНА ГНЕВА: Последний бой
  6. ГЛАВА 20: Последний сюрприз
  7. ГЛАВА 5. ПОСЛЕДНИЙ ИЗ БОЛЬШИХ МАСТЕРОВ САВАТА
  8. Глава 65. ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ПЛЕМЕНИ
  9. Глава 8. Последний прием
  10. ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ – БЕШЕННЫЙ И ПОСЛЕДНИЙ
  11. Дисциплинарные, административные взыскания, поощрения (за последний год)
  12. ДОКТОР ПРОДОЛЖАЕТ СВОЙ РАСССКАЗ. ПОСЛЕДНИЙ ПЕРЕЕЗД В ЧЕЛНОКЕ

 

– Ты думаешь, это они?

Прозвучали три ноты звонка. Дедушка Фредерик и бабушка Люсетт спрятались, словно испуганные зверьки.

– Нет, нет. Наши дети никогда не разрешили бы им прийти.

– Себ и Нану не объявляются уже три недели. Кажется, перед приходом ЦОМР дети именно так и ведут себя.

Два пенсионера прильнули к окну и увидели большой зарешеченный автобус ЦОМР, пресловутого Центра отдыха, мира и радости. Аббревиатура была четко написана на машине, рядом – логотип этой административной службы: кресло-качалка, пульт от телевизора и цветок ромашки. Из автобуса вышли служащие в розовой униформе, один из них старательно прятал большую сеть, служившую для поимки непокорных пенсионеров.

Фред и Люсетт прижались друг к другу. Фред дрожал от ярости: значит, их собственные дети их бросили. Их обожаемые чада донесли на них в ЦОМР.

До сегодняшнего дня Фред считал такое невозможным. А ведь знал, что это случается все чаще и чаще. Вот уже несколько лет борцы со стариками действуют почти открыто. Сначала правительство нехотя еще поддерживало пожилое поколение, но вскоре предало их народному суду. Один социолог в вечерних новостях доказал, что дефицит социального обеспечения возникает из-за людей старше семидесяти лет. В пробитую брешь устремились политики: они обвинили врачей в том, что те прописывают лекарства и любой ценой продлевают жизнь пациентам, думая лишь о своей прибыли и забывая об интересах общества.

Положение стремительно ухудшалось. Рассуждения сменились варварским сокращением средств. В первую очередь правительство прекратило выпуск искусственных сердец. Потом заморозило программу пересадки кожи, почек и печени. «Не может быть и речи о том, чтобы наши старики превратились в бессмертных роботов, – заявил президент Республики в своем новогоднем обращении к народу. – У жизни есть конец, его надо уважать». И объяснил, что люди, принадлежащие к третьей и четвертой возрастным группам, потребляют, но не производят, вынуждая государство вводить непопулярные налоги. Короче говоря, стало очевидно, что все экономические проблемы страны связаны с увеличивающимся числом пожилых людей. Странная вещь: никто не обратил внимания на то, что эту речь произносил человек семидесяти пяти лет, чья «отличная форма» объяснялась прежде всего постоянным медицинским уходом высочайшего качества.

После этой речи было ограничено возмещение расходов на лекарства и медицинскую помощь для лиц старше семидесяти. Начиная с семидесяти пяти, не возмещались расходы на противовоспалительные средства, после восьмидесяти – на помощь дантиста, после восьмидесяти пяти – на лекарства против гастрита, после девяноста – на анальгетики. Человек, проживший более ста лет, не имел права ни на какие бесплатные медицинские услуги.

Идя в ногу с политикой, тенденцию подхватила реклама: началась «антистариковская» кампания. На корме для собак появился слоган: «Флики – паштет, о котором мечтает ваш дедушка». Рядом была изображена собака, оскалившая зубы на старика, который пытается стащить у нее миску. Тогда же министерство здравоохранения выпустило плакат с надписью: «Шестьдесят пять – куда ни шло, семьдесят – уже одни убытки!»

Понемногу старость стала ассоциироваться со всеми отрицательными явлениями в обществе. Перенаселение, безработица, налоги – во всем виноваты старики, которые «не покидают сцену, хотя уже и отыграли свою роль».

Нередко на дверях ресторанов вывешивались объявления: «Лицам старше семидесяти вход запрещен». Никто уже не решался встать на защиту стариков из страха прослыть реакционером.

Снова раздался звонок. Фред и Люсетт подскочили на месте.

– Не будем открывать, они решат, что нас нет дома, – пробормотал Фред, уже не справляясь с бившей его дрожью.

Из окон второго этажа Люсетт видела, что внутри зарешеченной машины – Фультраны, соседи, – супружеская пара, с которой они все- гда играли в кункен1 по субботам после обеда. Значит, дети их тоже покинули.

– Откройте, мы знаем, что вы дома! Служащий, вооруженный сетью для стариков, громко стучал во входную дверь.

Они крепко обнялись. За яростными ударами кулаком последовали удары ногой.

В своей зарешеченной клетке Фультраны понурили головы. Они раскаивались, что не предупредили соседей. Еще в прошлую субботу Фред и Люсетт приходили к ним в гости. Разговор вертелся вокруг законов, направленных против третьего возраста. Фультраны считали, что ЦОМР – это еще не самое страшное. Они утверждали, что бывает, дети, уезжая в отпуск, привязывают своих стариков к дереву, чтобы не брать их с собой. И родители мыкаются много дней на улице, без еды, в непогоду.

– А что там, в этих центрах? – небрежно спросила Люсетт.

Госпожа Фультран казалась испуганной.

– Никто не знает.

– В рекламе говорят, что они организуют путешествия в Таиланд, Африку, Бразилию.

Господин Фультран ухмыльнулся:

– Обычная официальная пропаганда. Зачем же это государство, которое и так считает, что мы ему слишком дорого обходимся, будет оплачивать нам экзотические каникулы? У меня своя точка зрения, без оптимизма. Там нас просто… колют.

– Что вы имеете в виду?

– Карточная игра. Они делают нам отравленные уколы, чтобы избавиться от нас.

– Не может быть! Это было бы слишком…

– О-о, они убирают нас не сразу. Сначала подержат немного, на тот случай, если дети передумают.

– Но как же люди допускают, чтобы им делали уколы?

– Им говорят, что это прививка против гриппа.

Повисла долгая пауза.

– А вы откуда это знаете, господин Фультран? Он не ответил.

– Это слухи, – отрезал Фредерик. – Я уверен, что это одни лишь слухи. Мир не может быть так жесток. Вы все придумали.

– Я завидую вашей способности видеть жизнь сквозь розовые очки. Но еще мой отец говорил: «Оптимисты – это плохо информированные люди», – заключил господин Фультран со вздохом.

Сотрудники ЦОМР стали взламывать дверь. Их движения были уверенными, отработанными. Должно быть, они делали это по десять раз на дню.

– Ничего не бойтесь! – кричали они. – Все будет хорошо, оставьте свои страхи.

В отчаянии Фред обнял Люсетт за талию, и они выпрыгнули из окна. Куча мусора в баке смягчила их падение. Фред решительно поднялся, схватил Люсетт за руку, бросился к автобусу ЦОМР и под носом у оторопевших служащих уселся за руль и завел мотор.

Он вел машину к горам. Двадцать стариков в салоне словно оцепенели. Когда машина остановилась, все по-прежнему молчали.

– Я знаю, – сказал Фред, – возможно, мы сделали большую глупость, но я привык доверять своей интуиции. ЦОМР меня как-то не привлекает.

Остальные все так же изумленно молчали.

Тут долго колебавшийся господин Фультран вдруг закричал «ура!». Один за другим его крик подхватили все старики, почти все.

– Мы погибнем, – сказал Ланглуа, восьмидесятилетний сморщенный старик.

– Мы в любом случае были приговорены ЦОМР, – ответил Фред.

Фультран и другие принялись скороговоркой благодарить и поздравлять чету героев, но Фред их прервал:

– Не стоит терять время. Полиция скоро будет здесь. Надо побыстрее скрыться в горах.

Добравшись до леса, беглецы встревожились.

– Холодно.

– Кругом полно диких зверей.

– Я есть хочу!

– Здесь наверняка есть пауки и змеи.

– У моего кардиостимулятора батарейки сели.

– А я антибиотики принимаю.

Фред велел всем замолчать. Он взял на себя роль командира. В конце концов, раз он их вызволил из клетки, то и руководить ими должен он. Их ищет полиция, поэтому огонь разводить нельзя. Нужно срочно найти пещеру и укрыться в ней.

Уверенность Фреда заразила остальных. Через час ушедшие на разведку вернулись и объявили, что нашли подходящую пещеру. Туда все и отправились.

– Здесь можно без опаски развести огонь.

Госпожа Сальбер, курившая как паровоз, несмотря на рак легких, достала не гаснущую на ветру зажигалку. Собрали сучья и ветки, но и любитель робинзонады Фред был плохо подготовлен к этой новой форме туризма. Дым заполнил пещеру, и им пришлось выскочить на свежий воздух. Один толстяк замешкался. Он закашлялся и его унес сердечный приступ.

Его похоронили неглубоко в земле. Погребальная церемония была краткой:

«Когда умирает старик, погибает библиотека… Прощай, Гонтран».

Когда похороны закончились, Ланглуа, в прошлом журналист, автор научно-популярных статей, предложил испробовать систему выведения дыма через отверстие в потолке пещеры. Это стало первым уроком по выживанию.

Назавтра они решили пойти на охоту. Без лука, но с большим тяжелым камнем. Господину Фультрану удалось убить незадачливую белку: она стала первой добычей.

На следующий день лес отомстил им. Госпожу Фультран сбил с ног заяц, она неудачно упала, растянувшись во весь рост, и скончалась. Ее похоронили. Осталось всего двадцать человек. Вечером старики собрались у огня.

– Мы все тут погибнем, – сказала госпожа Варнье, у которой кончился запас лекарств.

– Нас съедят волки.

– Нас найдет полиция.

Фред всех успокоил. Его тон становился все более уверенным.

– Мы ничем не рискуем, пока ведем себя осторожно. Мы сбежали уже много дней назад. Они думают, что мы умерли от холода или нас съели дикие звери. В этом их слабое место: они недооценивают пожилых людей.

Господин Монестье пробормотал сквозь зубы:

– Никогда бы не поверил, что мы докатимся до такого…

Одна из старушек обратилась ко всем:

– Да что же случилось, мы ведь не вели себя так с нашими родителями…

Фред резко оборвал беседу:

– Хватит мусолить воспоминания. Довольно стонов, будем жить настоящим. Вам отлично известно, что мозги наших детей одурманены культом вечной молодости. Обожествляя физическую красоту, фанатично занимаясь гимнастикой, воюя с лишним весом и морщинами, они поглупели. Но ведь, устранив нас, молодости они не сохранят.

Маленькое общество зааплодировало.

Вдруг у входа в пещеру возник чей-то силуэт. Все старики разом вскинули самодельные копья. Но их била такая дрожь, что они вряд ли смогли бы попасть в цель.

За первым силуэтом возник второй, затем третий, четвертый. Беглецы застыли от страха. Первым пришел в себя Фред. Он взял факел и вышел вперед.

– Вы из ЦОМР? – спросил он как можно спокойнее.

Но гости не были похожи ни на полицейских, ни на санитаров. Это были старики, такие же, как они сами.

– Мы сбежали из Центра. Мы узнали о вас и ищем вас вот уже много дней, – сказал сгорбленный старик. – Я доктор Валленберг.

– А я – госпожа Валленберг, – проговорила беззубая женщина.

– Очень приятно, добро пожаловать, – ответил Фред.

– Нас десять человек. Для всех стариков страны вы – герои. Новости распространяются быстро. Всем известно, что вы спаслись и до сих пор живы. Правительство уверяло, что найдены ваши трупы, но все знают, что видеозапись подделана. Трупы были слишком молодыми.

Все расхохотались. Как давно они так не смеялись. Кое-кого этот приступ веселья заставил закашляться, покраснеть и вспотеть.

Вновь прибывшие принесли с собой бесценные вещи: бумагу, ручки, ножи, слуховые аппараты, очки, трости, лекарства, веревку. Доктор Валленберг притащил даже автоматический карабин, оставшийся у него со времен корейской войны, в которой он участвовал добровольцем.

– Фантастика! Да мы можем теперь осаду выдержать! – восклицала Люсетт.

Да, и я уверен, что к нам присоединятся другие. До сих пор те, кто убегал, не имели ни надежды, ни возможности спрятаться, потому-то их и ловили. Теперь все знают, что тут, в горах, есть убежище. Я убежден, что сейчас сотни стариков ищут нас.

И действительно каждый день ряды повстанцев пополнялись. Правда, многие из них умирали от истощения сразу после прихода или чуть позже – от нехватки нужных лекарств. Но те, кто выживал, быстро закалялись.

Оказавшийся очень сноровистым доктор Валленберг научил своих товарищей делать силки для ловли кроликов. А его жена, великолепный ботаник, объяснила, как отличить съедобные грибы от несъедобных (к сожалению, ядовитыми грибами уже отравилось несколько человек), и показала, как сажать злаки и овощи.

В прошлом электрик, господин Фультран сконструировал ветряной двигатель, лопасти которого не были видны за деревьями. Благодаря этому механизму в пещере вскоре загорелся свет.

Фред занялся водопроводом, и в пещере появилась вода из соседнего источника. Жизнь в лесу налаживалась. Все считали свое спасение чудом, а Фред повторял: «Каждый новый день, проведенный в лесу, – подарок судьбы».

Число беглецов достигло сотни. Они расселились в пещерах но соседству. Фред и Люсетт стали легендой, их боялись в ЦОМР, ими восхищались все, кому было за семьдесят. Фред снялся на фоне лесных зарослей, старики тайно украшали свои дома его портретами. Повстанческому отряду он дал название «Белые лисы» и девиз: «Пока живешь- надейся». Они решили обратиться к населению и выпустили листовку:

«Уважайте нас. Любите нас. Старики могут ухаживать за малышами. Они могут вязать свитера. Могут гладить белье и готовить. Мы в состоянии делать всю ту работу, которая отнимает время и не нравится молодым, потому что мы не боимся течения времени.

Убивая стариков, люди уподобляются крысам, уничтожающим слабых членов стаи. Мы – не крысы. Мы знаем о взаимопомощи, мы умеем жить в обществе. Если убивать самых слабых, незачем жить вместе. Покончим с законами, направленными против стариков. Используйте нас, а не уничтожайте».

«Белые лисы» сумели распространить листовку по всей стране.

Но Фреду этого было мало. Однажды он понял, что недостаточно защищать только свой отряд. Нужно освободить всех стариков, заключенных в ЦОМР. Самые бодрые из «Белых лис» переоделись в «молодых», покрасили волосы и достали фальшивые документы. Они выдавали себя за детей, «замученных угрызениями совести», которые приходили по истечении «времени, отпущенного на размышления», забирать из ЦОМР своих родителей домой. Возросшее количество раскаявшихся вызвало подозрения властей. Теперь каждый, пришедший за стариками, должен был показать руки: они всегда выдают возраст человека. Тогда Фред решил объявить партизанскую войну. Члены подгруппы «активных действий» «Белых лис» атаковали Центр отдыха, мира и радости и освободили из неволи около пятидесяти стариков. Отряд опять увеличился. Он становился настоящей армией – армией «Белых лис».

Полиции и ЦОМР удалось определить местоположение отряда в горах. Было предпринято несколько попыток его уничтожения, но к повстанцам недавно примкнули постаревшие генералы с целым арсеналом оружия. У отряда для защиты были теперь не только жалкие луки, но отличные пулеметы и шестидесятимиллиметровые минометы.

Новое правительство, состоящее из относительно молодых министров и секретарей, не собиралось сдаваться. Стариков арестовывали дома все более хорошо вооруженные отряды. Создавалось впечатление, что власти торопятся, пока мятеж не охватил всю страну. ЦОМР использовал уже не автобусы, а бронированные фургоны, позаимствованные у банков. Не помышлявшее ни о каких уступках правительство приняло несколько наиболее варварских законов: запрет работать людям старше шестидесяти, запрет детям поддерживать родителей.

В ответ участились рейды «Белых лис». Пещера и гроты превратились в крепости. В горах стало безопаснее и удобнее, и, как охотно признавали сами старики, партизанская жизнь заставила их помолодеть. Они надеялись, что действия их повстанческой армии заставят власти отменить законы, направленные против стариков, а президента – начать переговоры. Но дело приняло иной оборот. Министр здравоохранения придумал средство, с помощью которого власти сумели подавить восстание. Не военная стратегия должна была сломить стариков, а грипп, обыкновенный грипп.

Вертолеты распылили над лесом различные штаммы вирусов. Первой умерла Люсетт. Тем не менее Фред отказался сдаваться.

Старикам срочно нужна была вакцина, но власти предусмотрительно уничтожили все ее запасы. Эпидемия стала неизбежной. Люди начали умирать.

Спустя три недели, когда полиция пришла арестовывать тех из «Белых лис», кто еще оставался в живых, она не встретила никакого сопротивления. Фреда схватили люди из нового филиала ЦОМР, все – бойцы моложе двадцати.

Легенда утверждает, что перед тем, как погибнуть от смертельного укола, Фред холодно посмотрел в глаза своего палача и бросил: «Однажды ты тоже станешь старым».

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.008 сек.)