АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Одиннадцатый сеанс 7 страница

Читайте также:
  1. E. Реєстрації змін вологості повітря. 1 страница
  2. E. Реєстрації змін вологості повітря. 10 страница
  3. E. Реєстрації змін вологості повітря. 11 страница
  4. E. Реєстрації змін вологості повітря. 12 страница
  5. E. Реєстрації змін вологості повітря. 13 страница
  6. E. Реєстрації змін вологості повітря. 14 страница
  7. E. Реєстрації змін вологості повітря. 15 страница
  8. E. Реєстрації змін вологості повітря. 16 страница
  9. E. Реєстрації змін вологості повітря. 17 страница
  10. E. Реєстрації змін вологості повітря. 18 страница
  11. E. Реєстрації змін вологості повітря. 19 страница
  12. E. Реєстрації змін вологості повітря. 2 страница

Иногда, если наши ласки заходили далеко, он принимался бичевать себя, потому что святой Фома Аквинский считал грехом растрачивать семя. Тогда он поворачивался ко мне спиной и всю ночь рыдал, обвиняя меня в том, что я его соблазнила.

– Ничего себе! И вы хотели выйти замуж за этого человека? Он же просто иезуит какой-


то!


 

– Нет, когда он не впадал в религиозный экстаз, он был очень мил. Знаете, я ведь


опускаю подробности.

– Подробности! – восклицает Фолли, взъерошивая волосы.

– Ну, он старательно придерживался правил именно потому, что его отец был ужасный кобель, изменял матери при каждом удобном случае. Как-то вечером Луиджи сказал родителям, что мы собираемся пожениться в конце февраля.

Любопытно, что я-то ничего не знала об этом. Я бы не удивилась, если бы увидела его у алтаря босиком, в монашеской рясе и с веригами на теле.

– Как говорят в Англии, что-то старое, что-то новое, что-то голубое…

– Услышав новость, отец Луиджи позеленел, у матери случилась истерика, а сестра бросилась к телефону, чтобы обозвать меня последними словами. Тогда-то я забеспокоилась, припомнив неудавшееся покушение на мою жизнь.

Фолли улыбается и что-то записывает. Точно, повеселит друзей сегодня за ужином!

– Отец Луиджи, недолго думая, явился ко мне с туманными угрозами, говорил, что наш брак – самая большая ошибка в моей жизни и что он будет изо всех сил стараться разорвать наши отношения. Теперь мне кажется, что он правильно меня предостерег, но тогда я очень расстроилась и рассказала все Луиджи, который вскоре переехал ко мне. В общем, мы стали жить вместе. Наверное, это можно было бы назвать пробным браком, если бы не одно

«но» – естественно, никакого секса.

Я сразу заметила, что Луиджи совершенно ничего не умеет. Вскоре я стала подавать ему завтрак в постель, хотя могла бы поспать еще часок.

Луиджи тем временем продолжал работать у отца и каждый день ходил обедать к маме. Мама с радостью стирала и гладила его одежду, коль скоро у меня он не оставлял ничего, даже зубной щетки.

Его мать и сестра регулярно напоминали мне, что они против и никогда не благословят наш союз, говорили, что Луиджи меня не любит и делает это только для того, чтобы насолить отцу. Не проходило и дня, чтобы я не получала известий от всех членов семьи, они решили таким образом заставить меня отречься и добивались этого с большим увлечением.

Думаю, все-таки они меня по-своему любили!

До свадьбы оставалось три месяца, однако ни о каких приготовлениях не было и речи. Мы не обсуждали ни саму церемонию, ни приглашение гостей, ни подарки. Поэтому я ничего не говорила сестре, полагая, что поставлю ее в известность накануне, оставив записку на холодильнике.

Кстати, она ненавидела Луиджи и до сих пор слышать о нем не желает.

Неожиданно семья сняла осаду: все стихло. Признаюсь, я немного скучала по этой


сумасшедшей семейке, особенно по сестре. Но я не беспокоилась, думала, что они просто устали. Так вот, оставалось дня три до знаменательного события, я совершенно не знала, как себя вести, а Луиджи был абсолютно непроницаем. Настроение у него всегда было прекрасное, утром он уходил на работу, вечером возвращался, мы ужинали, он читал мне небольшую лекцию о каком-нибудь мученике или чудотворной иконе, которую непременно хотел увидеть, потом мы шли спать.

Если я спрашивала о свадьбе, он меня успокаивал, говорил, что все будет очень скромно, как учит Господь наш Иисус Христос. Поэтому я думала, что мы просто пойдем в церковь, в обычной одежде, и быстренько уладим все формальности… Но все оказалось гораздо хуже!

– Как подумаю, что могло случиться, у меня мороз по коже…

– У меня тоже. В день, когда я должна была произнести судьбоносное «да», я, как обычно, утром попрощалась с Луиджи: «До скорого».

Наступил вечер, а он не вернулся. Я долго ждала, потом позвонила ему, но мобильный был отключен. В конце концов я набралась смелости и позвонила ему домой…

Делаю эффектную паузу.

– …мне ответила его мама, я никогда не слышала у нее такого радостного и лучезарного голоса. Она говорила со мной так… нежно, и знаете, что сказала? Она благодарила меня за то, что я забочусь о благе Луиджи, что я такая взрослая, такая понимающая, мой благородный поступок свидетельствует о том, что я очень тонкая, чувствительная натура и, конечно же, я непременно найду себе достойного мужчину. Я абсолютно ничего не понимала, и когда спросила напрямик, где Луиджи, она ответила, что они с Иларией уехали в Сантьяго-де-Компостела.

– Значит, он… женился на Иларии?

– Вот именно! – смеюсь я.

– В день вашего предполагаемого бракосочетания он женился на Иларии? И вы больше его не видели?

– Он отправил из Компостелы открытку, в которой желал мне всего самого наилучшего. Он был уверен, что я сама все поняла и согласна с ним в том, что наш брак все равно был обречен и что Господь послал меня для того, чтобы указать ему правильный путь.

– А вы что сделали?

– Я хотела сжечь его вещи, но он никогда ничего у меня не оставлял, только мюсли для завтрака. Так что я выбросила мюсли.

– И все? Чтобы выпустить пар, вы выбросили коробку мюсли?

– А что, нужно было купить билет на самолет до Сантьяго-де-Компостела?! Я вернулась домой, было так грустно, что хотелось плакать.

Сара не может смириться с появлением в нашем доме Риккардо, зато Лоренцо счастлив – появился единомышленник, с которым можно поговорить о футболе.

Звонит мобильный.

– Ну как, Богиня? Уделала его?

– Нет, это он меня уделал, – вздыхаю.

– Вау! Значит, твой прикид сработал!

– Не совсем…

– Это как?

А так, что меня достало в сотый раз рассказывать эту историю, думаю я, тебя-то


интересуют только мои неудачи, ты хочешь, как обычно, почувствовать свое превосходство. Но вслух говорю:

– В итоге мы просто не вылезали из постели, так что я не смогла похвастаться обновками.

– И это говорит мне Кьяра? Я была уверена, что-то будет не так, но все удалось. Ты растешь на глазах, ученик превосходит своего учителя!

– Нет, Барбара, разве кто-то может тебя превзойти? Скажем, на этот раз мне просто повезло…

– Новичкам всегда везет! Выпьем что-нибудь сегодня вечером? Будет Паоло со своей новой девушкой.

– Конечно! Очень хочу тебя увидеть! Пока.

Вот, снова я это сказала! Не хочу встречаться с ней, не хочу, чтобы она меня унижала, но отказать не могу.

Так бы и надавала себе оплеух!

Риккардо стучится в дверь, он меня будто преследует.

– Ну как? Все нормально у психопата? Предложил тебе какое-нибудь свежее решение?

– Не кричи! Сара ничего не знает, не хватало, чтобы она называла меня чокнутой, хотя ей это, несомненно, доставит удовольствие. А ты? Пришел в себя?

Риккардо закрывает за собой дверь, садится на кровать:

– Нет. Последний раз, когда мы с ней разговаривали, через окно, взгляд у нее был какой-то другой, не знаю, как сказать… какой-то чужой. Как тебе объяснить… Она даже не поинтересовалась, как я себя чувствую, где спал, а повторяла только: «Я сама не знаю, чего хочу от жизни, мне нужно побыть одной, чтобы во всем разобраться». – «Ты несешь всякую чушь, – хотел я ей сказать, – ты не понимаешь, что мы созданы друг для друга, и я, если надо, могу подождать». Но было что-то такое в ее поведении, что меня насторожило: какое-то спокойствие, смирение. И я решил, что не вправе нарушать ее равновесие. Она твердо решила обойтись без меня. И тогда что-то оборвалось у меня внутри. Думаешь, она не вернется?

– Вопрос не по адресу. Ну какой я советчик в делах сердечных? Одно могу сказать с уверенностью: нужна недюжинная смелость, чтобы начать все сначала. Когда у тебя есть работа, дом, любимый человек, кажется, что так будет всегда, но однажды начинаешь спрашивать себя, о такой ли жизни ты мечтал в восемнадцать лет?

– Извини, но если у всех через полтора года отношений наступает кризис, как тогда планировать жизнь, брать кредиты, рожать детей? Думаешь, мне не хочется бросить работу и открыть бар где-нибудь в Доминиканской Республике? Но вряд ли я это сделаю, потому что это не моя жизнь. Я буду очень скучать по Генуе, по родным и друзьям.

– А вот мой отец все бросил.

– Да, действительно… об этом я как-то не подумал… Вы с ним иногда видитесь?

– Последний раз я видела его три года назад, а сестра – пять лет.

– У него другая семья?

– По правде говоря, не знаю, он не создан для семьи, он способен делать детей, и все.

– У меня дядя такой же, у него шестеро детей от разных женщин. Они подали на него в суд за неуплату алиментов, но проиграли. Представляешь, адвокат доказал, что во всех случаях дядя был изнасилован!

– Наверное, это был адвокат из конторы Андреа.


– Ты скучаешь по отцу?

– Я скучала по нему, даже когда он жил с нами. Иногда я думаю, как здорово было бы иметь нормальную семью, обычную. Но знаешь, вообще-то, я уже плачу деньги одному психологу, поэтому давай сменим тему разговора.

– О чем хочешь поговорить?

– Об Андреа.

– Об этом мерзком шантажисте? Нет! Увижу его, так разукрашу! Такие, как он, опаснее эпидемии чумы.

– Да, но объясни, с какой стати он врал мне?

– Ни хрена себе! Разуй глаза, детка! Он при тебе трахает другую, а ты говоришь, что это мираж?!

– Нет, выходит, я не понимаю чего-то такого, что очевидно моим знакомым альфа- самцам?!

– Лучшая защита – это нападение, ты же в курсе, полагаю. Он разговаривал с тобой грубо и напористо, а ты не могла вставить ни слова – такие примитивные техники изучают на воскресных курсах маркетинга. У твоего Андреа рыльце в пуху, это же очевидно. Он ведь мог тебе все спокойно объяснить, посмеяться над тем, что случилось, но он повел себя по- другому. Неужели ты и вправду не догоняешь?

– Нет.

– Эта дура вошла в ванную, когда ты мылась, и принялась на тебя орать. Какое она имела право? Это ты должна была поднять тревогу, вызвать охрану. А он должен был бегом бежать за тобой, успокоить, сказать, что это всего-навсего ужасное недоразумение, или должен был приехать сюда и все тебе объяснить.

– Думаю, он даже не знает, где я живу…

– Ты у него работаешь! Спустись же на землю! У них есть все твои координаты!

– А если он подумал, что я его предала? Усомнилась в нем? Как раз в тот момент, когда все было хорошо. А? Представь себя на его месте…

– Эта девица – очередная любовница Андреа, готов поспорить. Слишком много случайностей, как ты не видишь? Горничная ошибается дверью, девица думает, что ты – любовница ее парня, тут же звонит ему по телефону, а они – надо же! – оказывается, соседи… Столько совпадений, будто смотришь очередную серию мыльной оперы.

– Ты хочешь сказать, что Андреа может до такого опуститься?

– Он адвокат, он за это деньги получает! И потом, тебе не кажется странным, что он всеми силами хочет возложить всю вину именно на тебя? К чему эти незаслуженные обвинения? Если бы он был чист как стеклышко, а ты бы его подозревала, максимум, что он мог бы сделать, – обидеться на полчасика. Понимаешь? А он бросил тебя ПО ТЕЛЕФОНУ!

– Хорошо, что не эсэмэской сообщил!

– Даже не захотел с тобой встретиться! Как я понимаю, отношения у вас продолжаются два года, неделю назад он подарил тебе кольцо, а теперь бросает тебя по телефону! Ты что, дура? Извини, конечно, но ты сама хочешь, чтобы тебе пудрили мозги.

– Что же мне делать? Как подумаю, что мне еще там работать…

– Еще одно отягчающее обстоятельство: тебе не кажется странным, что об этом он даже не упомянул? Я хорошо знаю мужчин, уверен, не сегодня завтра он возобновит игру: начнет посылать тебе сообщения, скажет, что почти готов закрыть глаза на все твои промахи. На что поспорим? – Риккардо протягивает мне руку.


– На пиццу «Маргарита». Этому не бывать.

– Знаю. Потому что я не допущу.

– Хочешь, пойдем со мной в бар. Мне не хочется одной встречаться с Барбарой.

– Кто такая Барбара?

– Не хочу ничего о ней говорить, все равно через пару часов ты в нее влюбишься, и мне придется снова собирать тебя по кусочкам.– Исключено. Я решил: с женщинами покончено.

В коридоре встречаем Лоренцо, взгляд у него как у собаки, которая просится на улицу.

– Пойдешь с нами? – спрашивает Риккардо.

– Нет, лучше я останусь, Сара должна скоро вернуться. Если она придет, а меня нет, расстроится. Она не любит возвращаться в пустую квартиру. Лучше я что-нибудь приготовлю…

– Этот парень – святой, – говорит Риккардо, вызывая лифт, – и это подтверждает мое убеждение: чем ты добрее, тем охотнее женщина вьет из тебя веревки.

Внизу сталкиваемся с синьорой с четвертого этажа, той самой, у которой огромный слюнявый боксер.

– Какая прелестная у вас собачка, синьорина! – восклицает Риккардо, гладя пса по голове.

– Синьорина? – удивляется польщенная соседка.

– У меня тоже был боксер, только очень сильно слюни пускал, а ваш?

– Ну, так… – отвечает она, подозрительно косясь на меня.

– Я вчера видел синьору с третьего этажа. – Риккардо поворачивается ко мне. – Старенькая такая, помнишь? Она мыла всю лестничную площадку и лифт, стоя на коленях. Бедняжка, мне было ее жаль! Она сказала, что пусть ей не платят ни гроша, это дело чести, ведь она здесь живет, это ее дом и она сожалеет, что не все соседи так думают. Представляешь, если ее хватит удар, на такой-то жаре…

– Откуда ты взялся на мою голову? Вот дьявол! – говорю я ему, выходя из подъезда.

– Воскресный курс эффективного общения. Садимся в автобус.

Я странно себя чувствую. Скучаю по Андреа, ужасно боюсь, что будет, когда увижу его, и продолжаю размышлять над словами Риккардо. Неужто Андреа еще даст о себе знать?

Больше мне ничего не нужно.

Голова как в тумане, я чувствую себя слабой, беззащитной.

И поговорить не с кем, некому пожаловаться, потому что я знаю, что все они на меня набросятся, будут говорить, что я делаю ошибку, что он – мерзавец и нужно его забыть.

Как будто забыть – это легко.

Как будто забыть – это правильно.

Перед тем как переступить порог бара, надеваю маску из серии «у меня все о’кей». Завидев Барбару, улыбаюсь во весь рот и как будто бы не замечаю, что она немедленно положила глаз на Риккардо.

Мне кажется, что и Паоло смотрит на него с вожделением, хоть и держит руку на колене своей новой девушки, очень похожей на Шрека.

– Привет, я Барбара, – моя подруга протягивает руку первой, – а ты Андреа, так?

– Нет, я Риккардо, очень приятно.

– Никогда о тебе не слышала. – Барбара с недоверием поглядывает на меня, бровь изогнулась дугой.


– Это мой новый друг, мы познакомились в поезде.

– Да ты, как я посмотрю, опытная соблазнительница… Интересно, Андреа знает? – продолжает Барбара провокационным тоном.

– Что за Андреа? – спрашивает Риккардо.

– Таинственный любовник Кьяры. Представь, за два года, что они встречаются, я ни разу его не видела. По-моему, она его просто выдумала!

– А, тот самый, с которым я подрался? – удивляется Риккардо.

– Подрался из-за нее? – спрашивают все в один голос.

– Да, я немного старомоден, вечно дерусь из-за женщин, – отвечает он, кладя мне руку на плечо.

Сдержанно улыбаюсь. У Барбары просто отвисла челюсть.

– Вот это да! – вырывается у Паоло. Он не отрываясь смотрит на Риккардо, забыв представить нам свою девушку. Так что она представляется сама:

– Катерина, очень приятно.

Она такая здоровая, что могла бы заниматься метанием копья, используя для этого Паоло.

Барбара берет стул и садится между нами с явным намерением разделить нас.

– Выпьешь спритц, Рикки? РИККИ?

Пытаюсь скрыть удивление.

– А ты что будешь, Кьяра? – любезно спрашивает меня Риккардо.

– Я? Не знаю… То же, что и ты.

– Тогда два бокала белого вина.

– А мне – коктейль «Космополитен», – говорит Паоло.

– А мне – темное пиво. – Катерина заказывает последней. Вот что значит родственные души…

Барбара в нетерпении, она пытается понять, как же вышло, что кто-то заинтересовался гадким утенком.

– Мы с Кьярой знакомы еще с начальной школы, она сказала тебе?

– Да, она много о тебе рассказывала, говорила, что ты – ее лучшая подруга, честная, порядочная и искренняя.

Барбара в недоумении, вряд ли в ее словаре существуют такие понятия.

– Как же не любить Кьяру? Ты только взгляни, разве не очаровательна эта милая мордашка? – Барбара щиплет меня за щеку.

Так бы и укусила ее руку!

– Да, верно, она очаровательна. Я счастлив, что встретил ее, она спасла мне жизнь. Он явно перегибает палку. Нужно срочно сменить пластинку.

– Паоло, а как идет подготовка к поездке в Патагонию?

– Мы едем вместе с Катериной, знаешь, мы познакомились в чате путешественников. Она знаток, уже побывала в Африке, в Индии, в Чили и Перу… – Однако в голосе Паоло нет уверенности.

– Это так здорово, я мечтаю увидеть Огненную Землю, айсберги, ледники, пингвинов и китов. Будем спать в палатке! Настоящее приключение! – бурлит восторгом Катерина.

Услышав слово «ледники», Паоло громко чихает:

– Простите, это все кондиционер…


– А мы поедем в Сен-Рафаэль или на Теркс. В общем, как обычно, – говорит Барбара притворно скучающим видом.

– А мы отправимся в Тоскану, – говорит Риккардо, – правда, Кьяра? Хороший воздух, чистое море, свежая рыба…

Барбара готова метнуть в меня табуреткой.

– А чем ты занимаешься?

– Страховой агент.

– Правда? Тогда нам надо обязательно встретиться. Я хочу поменять страховую компанию, в моей подняли цены, и, потом, у нас в семье столько машин и мотоциклов… В общем, есть работа, ты понимаешь, о чем я? Когда увидимся? Можешь зайти ко мне на этой неделе?

– Нет. Я сейчас в отпуске, ничего не хочу слышать о работе, и еще, хоть это и противоречит моим интересам, должен тебе сказать, что мы – самая дорогая компания на рынке…

Вот так-то, он не дается, Барбара терпит неудачу, думаю, что раньше с ней такого не случалось. Злая волшебница Бастинда медленно тает на моих глазах.

Но Барбара разрабатывает новую тактику завоевания Риккардо. Если я не ошибаюсь, сейчас в ход пойдет подкуп.

– Давай еще бокал белого, я угощаю.

– Нет, спасибо, не хочу. Есть!

И тут в бар заходит ее знакомый: Барбара зовет его, потом бежит ему навстречу, театрально обнимает и ведет к нам.

Следующий ход – соперничество.

– Это Лапо, дизайнер по интерьерам, прекрасный мастер… – Барбара нарочито грассирует.

– Ну не преувеличивай…

– Нет, скажи им, что ты оформлял виллу самому Роберто Кавалли.

– По правде говоря, только туалеты.

– Проект был в журнале «Архитектурал дайджест», – не унимается она. – Слушай, а какие у тебя планы на лето?

– Пока не знаю.

– Тогда поехали с нами, возьмем катер, съездим на Липарские острова, Панарею, в общем, как обычно…

– Нет, знаешь, мы с моей девушкой думали поехать в Испанию.

Барбара в замешательстве, она идет ко дну, а я впервые в жизни спокойно сижу на берегу, рядом – спасательный круг, но какая-то таинственная сила не дает мне бросить его ей, я подаю ей знаки, что не слышу ее криков о помощи, и улыбаюсь, а она, захлебываясь, тонет.

Добро пожаловать в мою шкуру…

А сейчас, если я не ошибаюсь, применяется тактика, которую называю «я – это я, а вы все – полное ничтожество!».

– В прошлом году в Стромболи мы купались ночью голые. Просто супер! Я нырнула с высокой скалы, и все смотрели на меня, открыв рот.

– Ну еще бы, ты же была голой, – подхватывает Риккардо.


Ха-ха, как я веселюсь!

Барбара не сдается, она прибегает к запрещенному приему:

– Кстати, как купальник? Ты его все-таки надела?

– Да, один раз… – опускаю взгляд.

– И как? Я хочу сказать, у тебя не вываливались… – усмехается. Когда ее игнорируют, она становится настоящей засранкой. – Странно, что Кьяра комплексует по поводу сисек. Я всегда говорила, что она преувеличивает. Я бы на ее месте вообще купальник не надевала. Раньше, когда мы были маленькими, она ходила на пляж в огромной майке, на три размера больше. Представь, другие женщины дорого бы заплатили, чтоб иметь такую грудь, как у тебя!

– Нет, правда, отличный купальник, ведь это ты выбирала, у тебя хороший вкус.

– Какой купальник? Тот самый, в котором ты была на море? – перебивает Риккардо. – Ты в нем просто божественна!

Все, дружбе конец.

– Да, я специально выбрала закрытый купальник, чтобы она не смущалась.

– Ты прекрасная подруга, Барбара, лучше не найти, – комментирует Риккардо. Толкаю его локтем в бок.

– Ну и стерва, – шепчет он мне в ухо.

– Нет, просто она такая, не обращай внимания.

– Терпеть ее не могу. – Риккардо знаками показывает, как его от нее тошнит.

– Ты – первый мужчина, от которого я это слышу!

– Хватит уже шептаться! Это невежливо, – вставляет Паоло, присаживаясь на колени к своей внушительной партнерше.

Барбара прибегает к последнему тактическому ходу – лести. Проводит рукой по волосам Риккардо:

– Мне так нравится, что они у тебя немного растрепаны, ты похож на моего бывшего, но ты симпатичнее.

Риккардо уставился на нее, смотрит прямо в глаза и краснеет:

– Не знаю, вообще-то, я не обращаю на них внимания.

Что происходит, черт побери? Мой рыцарь, доблестный защитник всех угнетенных, услыхав жалкий комплимент, наложил в штаны. Эй, режиссер, рекламную паузу, пожалуйста!

– Конечно, кажется, что они так специально причесаны, и, потом, цвет очень красивый.

– Ты действительно так думаешь?

– Можно потрогать? – не остается в стороне и Паоло. – Какие мя-я-ягкие! А ты не хочешь сделать себе парочку отличных фотографий? Я готов, имей в виду.

Хорошо, сдаюсь, выкидываю белый флаг. Берите его, он ваш. На обратном пути не выдерживаю, треплю волосы Риккардо:

– Какие мя-я-ягкие! Как специально, а цве-е-ет какой. Риккардо, да ты просто болван!

– А что надо было ей сказать? Не трогай, у меня вши? Ты же понимаешь, она сделала мне комплимент!

– Но перед этим ты сказал, что терпеть ее не можешь! Выходит, тебя можно купить за два комплимента? Позор!

– Она нашла слабое место, мне никто не говорит комплиментов.

– Да она специализируется на поиске слабых мест. Ты ей сам все преподнес на


блюдечке с голубой каемочкой. Подумать только, так хорошо все начиналось, я так гордилась тобой.

– Ладно, в следующий раз даже не взгляну на нее, обещаю.

– Ты не сможешь, спорю еще на одну пиццу.

В телефоне маячит сообщение: «Мне нужно тебя увидеть. Андреа».Плакала моя пицца!

Седьмой сеанс

 

– Итак, вы вернулись на работу. Все в порядке?

– Я думала, будет хуже. Мы здороваемся, иногда он дает мне какое-то поручение, но почти всегда закрывается в своем кабинете.

– А вы как себя чувствуете?

– Стараюсь избегать его. Это трудно, но, надеюсь, у меня получится. Мне помогает Риккардо.

– Кто такой Риккардо? – В голосе Фолли удивление.

– Парень, который живет у нас уже две недели.

– Правда? Вы ничего мне об этом не рассказывали.

– Я была слишком занята Андреа. Мы познакомились в поезде в тот ужасный день, его тоже бросила девушка, так что мы поддерживаем друг друга – вместе легче преодолеть кризис.

– Хороший способ. Вы доверяете этому парню?

– Да. Мне кажется, что он очень искренний, говорит то, что думает. Кстати, с тех пор, как он у нас поселился, мы с сестрой больше не ссоримся, а в холодильнике всегда полно продуктов.

– Прекрасно. – Фолли изучающе смотрит на меня. Кажется, мои ответы его совсем не удовлетворяют. – Продолжайте!

– Риккардо худой, у него короткие взъерошенные волосы, темные глаза, нос с горбинкой, не знаю, что еще добавить. Ведет себя со мной как воспитатель: если я хочу позвонить Андреа – запрещает, если мне грустно и я забираюсь под одеяло поплакать – находит для меня какое-то дело. Позавчера, например, заставил меня гладить его рубашки и мыть унитаз. Методы, прямо скажем, не совсем традиционные, но действуют – я переключаюсь и начинаю думать о чем-то другом.

– Кажется, этот парень не такой, как другие. Почему бы не дать ему шанс?

– Кому? Риккардо? Очень надо! Это не мой тип.

– Все-таки он не такой, как те, о которых вы мне рассказывали.

– Нет уж, с меня хватит. Как вспомню Марко… Этот парень, казалось, был самым обыкновенным, самым «нормальным» из всех живущих на этой земле.

Мы познакомились на компьютерных курсах. Он был скромный, воспитанный, застенчивый и отличался от типов, с которыми мне до этого приходилось иметь дело. И это должно было меня насторожить.

Мы встречались пару месяцев до того, как «узаконить» наши отношения помолвкой. Все было спокойно.

Слишком спокойно.

Меня саму удивляло, что все идет так хорошо: его настоящее и прошлое были кристально чисты: ни странных сексуальных пристрастий, ни навязчивых страхов, ни браков или внебрачных детей, ни скинхедовских компаний, ни болезненной привязанности к маме.


Мы болтали, смеялись, ходили в кино, у нас были одинаковые вкусы, и с каждым днем я все больше убеждалась, что, наверное, это и есть мой мужчина. Хотя, должна признаться, не слишком в это верила. Моя сестра одобряла Марко.

Спустя шесть месяцев после нашей помолвки мы решили поехать на курорт, в Тунис. Это был наш первый совместный отпуск, и я считала, что все должно быть на высоте. Поэтому, естественно, заказала номер с видом на море и пакет «Чай в пустыне», который влетел в двести пятьдесят евро и включал шоколадный массаж, прогулку на верблюде и мини-круиз по морю на закате.

В первый же вечер мы заказали ужин в ресторане на пляже. Это было чудесно: двое влюбленных, легкий бриз, негромкая арабская музыка. В моей жизни никогда не было ничего более романтичного, и я действительно была на седьмом небе от счастья.

Я заказала все, что, по моему мнению, содержало афродизиаки: устрицы, креветки, шампанское, восточные сладости со специями, шоколад. Марко не любил рыбу, он выбрал кускус с курицей и овощами. После ужина мы гуляли по пляжу, танцевали под звездами. Потом искупались в море.

Ночью я почувствовала себя странно: все тело ужасно чесалось, болел живот. Не прошло и получаса, как меня скрутили приступы ужасной боли.

Всю ночь я провела, перемещаясь от унитаза к раковине и обратно. Заснула только под утро, совершенно без сил, взмокнув от пота и постоянной рвоты.

Вот тебе и романтика.

Бедный Марко провел рядом со мной всю ночь, провожая меня от постели до ванной комнаты и обратно. Доктор, который меня осмотрел, сказал, что налицо симптомы типичного отравления и что я не первая. Велел оставаться в постели, больше пить, есть разрешил только рис и бананы.

– Афродизиаки подействовали!

– Вот именно! Пропал мой отпуск. Я чувствовала себя так, будто по мне туда-сюда проехал трактор. Марко, желая составить мне компанию, целыми днями сидел в кресле и смотрел телевизор.

На третий день я заставила его поехать на экскурсию на джипах. Не хватало еще, чтобы и он испортил себе отпуск, который обошелся нам недешево. Марко все-таки был очень скромным, с незнакомыми людьми чувствовал себя неуютно, не любил ходить куда-нибудь один. Но я вытолкала его в коридор и закрыла дверь.

Дальше дело пошло – он кое с кем познакомился, чувствовал себя увереннее.

При этом он оставался заботливым и нежным, беспокоился, нет ли у меня температуры, не скучно ли мне, он искренне сожалел, что оставляет меня одну. Но я так настаивала, что он в конце концов сдавался. На самом деле мне ужасно хотелось, чтобы он остался.

Как-то вечером была дискотека, но я чувствовала себя еще плохо и осталась ждать Марко в номере. Часа в три ночи мне надоело сидеть и смотреть телевизор, я решила одеться и пойти вниз – устроить Марко сюрприз.

Доктор Фолли не может сдержать улыбку.

– Надо ли говорить, что с того самого дня я исключила слово «сюрприз» из своего словаря.

Я искала Марко. Его нигде не было – ни в баре, ни на дискотеке, ни в ресторане. Я встревожилась, думала, с ним случилось что-то ужасное.

Я спустилась к пляжу – тут и там сидели парочки, чрезвычайно занятые друг другом. Я


не думала, что он может быть среди них, но на всякий случай решила взглянуть. Убедившись, что там его нет, я решила пройти вдоль бунгало, где жили аниматоры. Шла я быстро, размышляя, стоит ли звонить в полицию, и тут услышала его смех, доносившийся из одной из комнат. Дальше все как на огромном экране плазменного телевизора: открываю дверь без стука, в комнате царит страшный бардак, иду вдоль ряда ботинок и беспорядочно брошенной на пол одежды, поднимаю глаза и вижу: мой жених стоит в одном кружевном лифчике изумрудного цвета, в прозрачной юбке одалиски, а наемный танцор, которого мы видели в первый вечер в ресторане, преподает ему урок танца.

Положение было настолько щекотливым, что с того момента мы просто не могли смотреть друг другу в глаза.

По возвращении домой Марко спросил, согласна ли я продолжать наши отношения. Ему было необходимо прикрытие, потому что он не может признаться домашним в своей гомосексуальности. Пообещал, что все будет как раньше, ведь он меня очень любит.

– И вы его бросили? Пожимаю плечами.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.029 сек.)