АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Холистическая доктрина

Читайте также:
  1. Абсолютная монархия в Англии ХVI – середина ХVII вв.: политическая централизация, королевская администрация, политическая доктрина абсолютизма.
  2. Вовая доктрина этих государств обычно отсылает к определению
  3. Глава 3. Мировоззренческая доктрина деревянных храмов Сибири: божественное и мирское
  4. ДОКТРИНА
  5. Доктрина
  6. Доктрина
  7. Доктрина Алена Даллеса
  8. ДОКТРИНА ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РФ ОБ ОСНОВНЫХ УГРОЗАХ В ИНФОРМАЦИОННОЙ СФЕРЕ И ИХ ИСТОЧНИКАХ.
  9. Доктрина Монро
  10. Доктрина права, аналогия права и закона, общие принципы права цивилизованных народов как источник международного частного права
  11. Доктрина рабовладения – в Библии
  12. ДОКТРИНАЛЬНЫЕ И ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ В СВЯЗИ С БИБЛИЕЙ

Один из наиболее определенно наблюдаемых фактов относительно человека состоит в том, что он является целостным организмом. И тем не менее этот факт полностью игнорируется традиционными школами психиатрии и психотерапии, которые, как бы они ни описывали свой подход, основываются на старом разделении психики и тела (mind-body split).

С появлением психосоматической медицины тесная связь между психической и физической деятельностью становится все более очевидной. И все же, из-за устойчивых представлений о психофизическом параллелизме, даже этот прорыв в понимании не приносит тех плодов, каких от него можно было бы ожидать. Стремление придерживаться категории причинности порождает представление о функциональном расстройстве как физической болезни, вызванной психической причиной.

По-видимому, в психологическом мышлении происходит следующее. Мы видим, что человек способен функционировать на двух качественно различных уровнях: уровне мышления и уровне действия. Различие между ними и их кажущаяся независимость друг от друга производят на нас большое впечатление. И мы предполагаем, что это различные роды материи. Это вынуждает нас постулировать некую до сих пор не обнаруженную структурную единицу, - психику или "ум" (mind), которая была бы носителем психической деятельности.

С появлением глубинной психологии, основывающейся на наблюдении, что человек не является полностью рациональным созданием, ум, который прежде считался исключительно носителем разума, становится также местоположением туманного бессознательного, а также структурой, способной проявлять волю не только по отношению к телу, но и по отношению к самой себе. Иными словами, ум способен вытеснять (repress) мысли и воспоминания, которые его беспокоят. Он может переносить симптомы из одной области тела в другую. Он становится небольшим "богом из машины", контролирующим нас во всех отношениях.

Поскольку количественный анализ физиологических процессов развивался гораздо быстрее, чем психических, мы склонны считать, что о теле положительно известно гораздо больше, чем о психике. Мы не спорим с научными фактами физиологии или анатомии. Мы можем описать сердце, печень, мышечную систему или систему кровообращения; мы знаем, как они работают. Обнаружив, что человеку присуща способность выполнять определенные физические и физиологические действия, мы потеряли чувство восхищения их изумительной эффективностью.

Мы также знаем многое о мозге и его функционировании, и с каждым днем узнаем все больше. Но пока мы не продвинемся еще дальше в этих исследованиях, мы все же лишь в очень ограниченной степени понимаем одну из фундаментальных способностей человека - способность Учиться и пользоваться символами и абстракциями. Эта способность кажется связанной со значительным развитием и сложностью мозга человека. И она так же естественна для человека, как его способность сжимать кулаки, ходить или осуществлять половой акт.

Эта способность пользоваться символами проявляется в том, что мы называем умственной (психической) деятельностью, направлена ли она на создание научных теорий или на тривиальную фразу о погоде. Даже то, что мы считаем низшим порядком умственной деятельности, требует значительной способности обращаться с символами и комбинировать абстракции. Точно также то, что мы считаем низким уровнем физической деятельности, - например, состояние сна, - требует значительного использования присущих нам физиологических способностей. Мышцы во время сна не так активны, как в бодрствующем состоянии, но некоторая степень активности непременно присутствует.

Даже самый закоренелый бихевиорист должен предполагать наличие у человека способности к использованию символов и абстрагированию (иначе он сам был бы лишен возможности обсуждать эту проблему). Что же делает человек, когда пользуется этой присущей ему способностью? Я полагаю, что он символически действует, выполняя посредством символов то, что мог бы сделать физически. Если он обдумывает научную теорию, он мог бы записать ее или рассказать о ней словами; а записывание и разговор - физические действия. Поистине замечательно, что человек может выдумывать научные теории, но в действительности это не более замечательно, нежели то, что он может писать и говорить.

Мышление, разумеется, не единственная психическая деятельность, которая нам свойственна. Ум (mind) обладает и другими функциями.

Существует функция внимания. Когда мы говорим: "Я направил свой ум на проблему," — мы не имеем в виду, что вытаскиваем изнутри себя некое физическое тело и с глухим стуком шмякаем его куда-то. Мы подразумеваем, что концентрируем значительную часть своей деятельности и чувственного восприятия вокруг определенной проблемы. Мы также говорим о сознавании (awareness), которое можно считать смутным двойником внимания. Сознавание более диффузно, чем внимание, оно подразумевает восприятие скорее расслабленное, нежели напряженное, причем восприятие более целостное.

Мы говорим также о воле. Здесь область внимания или сознавания очень ограничена в объеме, человек сосредотачивается на том, чтобы предпринять и выполнить определенную последовательность действий, направленных на достижение определенной цели.

Во всех этих психических деятельностях связь между тем, что мы делаем, и тем, что мы думаем, вполне ясна. Когда мы сознаем нечто, или сосредотачиваем на чем-то свое внимание, или стараемся применить к чему-то свою волю, мы демонстрируем по крайней мере некоторые признаки, посредством которых наблюдатель может обнаружить наличие этих процессов. Человек, который старательно сосредотачивается на понимании того, что говорит другой, скорее всего подастся вперед на своем стуле; все его существо как бы направится в сторону того, что его интересует. Человек, который решил не брать пятый кусок торта, скорее всего сделает нерешительное движение в его сторону, а затем внезапно его рука остановится, и он возвратит ее назад, не донеся до блюда с тортом.

Но вернемся к области мышления. Именно здесь возникает большая часть путаницы. Мышление включает целый ряд Различных деятельностей - сновидение, воображение, теоретизирование, предвосхищение, - которые максимально используют нашу способность манипулировать символами. Для краткости давайте назовем все это деятельностью фантазии, а не мышления. Мы, как правило, связываем Представление о разумности (reason) с мышлением, а со сном •связываем представление о неразумности (unreason), но в этих двух деятельностях много общего. Однако я хочу Подчеркнуть, что совершенно не имею в виду назвать "фантазию" чем-то нереальным, странным или ложным.

Деятельность фантазии, в том широком смысле, в каком я использую это слово, означает использование человеком символов для воспроизведения реальности в уменьшенном масштабе. Она основывается на реальности, поскольку сами символы первоначально возникают из реальности. Символы возникают как метки для объектов и процессов, а позже развиваются в метки для меток и метки для меток для меток. Символы могут в конце концов очень далеко уходить от реальности, даже вообще ей не соответствовать, но возникают они из реальности.

То же относится и к деятельности фантазии, которая является внутренним использованием символов. Здесь воспроизведение реальности может далеко отклоняться от оригинала, от реальности, из которой оно первоначально возникает. Но каким-то образом оно всегда связано с реальностью, имеющей значимое существование для фантазирующего человека. Я не вижу реального дерева в своем уме, но соответствие между реальным деревом в моем саду и деревом моей фантазии достаточно, чтобы дать мне возможность связать одно с другим.

Когда я размышляю над какой-то проблемой, пытаясь решить, как я буду действовать в определенной ситуации, я как будто делаю две вполне реальные вещи. Во-первых я как бы разговариваю о своей проблеме; в реальности я мог бы так поговорить со своим другом. Во-вторых, я воспроизвожу в уме ситуацию, в которую вовлечет меня мое решение. Я предвосхищаю в фантазии то, что произойдет в реальности, и хотя соответствие между воспроизведением в фантазии и действительной ситуацией может не быть абсолютным, так же как не абсолютно соответствие между деревом в моем уме и деревом в моем саду, или между словом "дерево" и реальным деревом, - оно достаточно для того, чтобы основывать на нем свои действия.

Таким образом умственная деятельность по-видимому сберегает для индивида время, энергию и работу. Так, например, рычаг обеспечивает, при приложении небольшой силы на одном конце создание значительной силы на другом. Если я подкладываю один конец рычага под пятисотфунтовый камень и наваливаюсь на другой конец, я могу поднять предмет, который иначе не смог бы даже пошевелить.

Когда я фантазирую или сосредотачиваю свое внимание на проблеме, я использую внутри себя небольшое количество доступной мне энергии, чтобы создать большое количество эффективно распределенной телесной энергии внешним образом. Мы обдумываем проблемы в фантазии, чтобы быть способными разрешить их в реальности. Домохозяйка не отправляется в магазин без представления о том, что она собирается купить; она заранее решает, что ей нужно, и это позволяет ей в магазине действовать эффективно. Ей не нужно перебегать от витрины к витрине, решая каждый раз, нужно ли ей все то, что можно купить. Она экономит время, энергию и деятельность.

Теперь мы можем дать определение функций ума и умственной деятельности для целостного организма, который мы называем человеком. Умственная деятельность - это, по-видимому, деятельность целостного человека, проходящая на более низком энергетическом уровне, чем те деятельности, которые мы называем физическими. Используя слово "более низкий", я не имею в виду никакого ценностного суждения, а просто указываю на то, что умственная деятельность требует меньшего расходования телесной субстанции, чем физическая. Все мы согласны с тем, что сидящий за столом профессор тратит меньше калорий, чем землекоп.

Как вода превращается в пар при нагревании, так телесная деятельность переходит в латентную, личную деятельность, которую мы называем умственной, посредством уменьшения интенсивности. И наоборот, как пар превращается в воду при охлаждении, так скрытая, личная деятельность, которую мы называем умственной, превращается в явную телесную деятельность при возрастании интенсивности. Организм воздействует или реагирует на среду с большей или меньшей интенсивностью. По мере уменьшения интенсивности физическое поведение превращается в умственное; по мере возрастания интенсивности умственное поведение превращается в физическое.

Следующий пример поможет сделать эти представления еще более ясными. Когда человек реально нападает на противника, он явно осуществляет интенсивную телесную деятельность. Его мышцы сжимаются, сердце бьется быстрее, адреналин в больших количествах выделяется в кровь, его дыхание становится быстрым и поверхностным, челюсти сжимаются и твердеют, все тело напрягается. Когда он говорит о том, как он не любит этого человека, он все еще демонстрирует значительное количество явных физических признаков этого, хотя и меньше, чем в действительной драке. Когда он чувствует гнев и лишь думает о том, чтобы напасть на врага, явных физических признаков, - хотя они и не исчезают совсем, - становится меньше, и они менее интенсивны, чем при реальной драке, и даже чем при разговоре о враге. Поведение человека менее интенсивно; явное физическое поведение превращается в скрытую умственную деятельность.

Наша способность действовать на уровне уменьшенной интенсивности, то есть осуществлять умственное поведение, дает огромные преимущества не только индивидуальному человеку, который может таким образом разрешать свои проблемы, но и всему виду в целом. Энергия, которую люди экономят благодаря способности обдумывать нечто вместо того, чтобы явно действовать в каждой ситуации, может быть использована для обогащения их жизни. Человек может изготовлять и использовать орудия, которые в еще большей степени экономят его энергию, и тем самым создают дальнейшие возможности обогащения жизни.

Но и это еще не все. Человеческая способность создавать и комбинировать абстракции, изобретать символы, создавать искусства и науки, - все это тесно связано со способностью фантазии. Фундаментальная способность создавать и использовать символы усиливается благодаря своим реальным продуктам: каждое поколение наследует фантазии всех предыдущих поколений и таким образом аккумулирует все большее знание и понимание.

Это представление о человеческой жизни и человеческом поведении устраняет раз и навсегда проблематичность и неудовлетворительность психофизического параллелизма, с которым психология пыталась справиться со времен своего возникновения. Оно дает нам возможность не рассматривать психическую и физическую стороны человеческого поведения как независимые сущности, которые могут существовать независимо друг от друга и от самого человека (к чему логически неизбежно приводили представления старой психологии), а понимать человека как он есть — как целое, а его поведение - как его проявления на явном уровне физической деятельности и на скрытом уровне психической деятельности. Если мы поняли, что мысли и действия состоят из одного и того же материала, мы можем переводить их с одного уровня на другой.

Таким образом, мы можем наконец ввести в психологию холистичские представления - представления о едином поле, которые ученые всегда стремились создать и к которым подводит нас современная психосоматика.

В психотерапии эти представления дают нам возможность иметь дело с целостным человеком. Теперь мы видим, что его психические и физические действия тесно связаны друг с Другом. Мы можем наблюдать человека более точно и использовать наши наблюдения более осмысленно, ибо область наших наблюдений неимоверно расширилась. Если психическая и физическая деятельность принадлежат к одному порядку, мы можем наблюдать и ту, и другую как проявления одного и того же: человеческого бытия. Ни пациент, ни терапевт не ограничены теперь словами и мыслями пациента; оба они могут принимать во внимание то, что пациент делает. То, что он делает, дает ключи к тому, что он думает, и то, что он думает, дает ключи к тому, что он делает и что он хотел бы делать.

Между уровнями мышления и действия существует промежуточная стадия, стадия игры, и в терапии, при тщательном наблюдении, мы замечаем, что пациент разыгрывает множество вещей. Он сам узнает, что означают его реальные действия, фантазии и игровые действия, если только мы привлечем к ним его внимание. Он сам обеспечит себя интерпретациями.

Обретя переживание самого себя на трех уровнях -фантазирования, игры и действия, - пациент начнет лучше понимать самого себя. Тогда психотерапия превращается из раскопок прошлого, - в поисках вытеснения, эдиповских конфликтов и первичных сцен, - в опыт жизни в настоящем. В живой ситуации пациент учится интегрировать свои мысли, чувства и действия не только в кабинете терапевта, но и в своей повседневной жизни. Очевидно, что невротик не чувствует себя целостным человеком. Его конфликты и незаконченные дела разрывают его на части. Но признавая, что он, как человек, является целым, он становится способным восстановить свое чувство целостности, принадлежащее ему по праву рождения.


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)