АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция

Проблема человека в западноевропейском Просвещении XVIII века

Читайте также:
  1. I. Российская империя в первой половине XIX века. (Александр I, декабристы, Николай I ).
  2. I. СОЗНАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА
  3. II частина. Проблема спеціальних здібностей у сучасній диференційній психології
  4. II. Проблема возникновения науки
  5. II. Проблема источника и метода познания.
  6. III. Проблема субстанции.
  7. III. Психические свойства личности – типичные для данного человека особенности его психики, особенности реализации его психических процессов.
  8. IV. Проблема соціальної справедливості і соціальних гарантій.
  9. IV. ЭКОЛОГО-ПРАВОВОЙ СТАТУС ЧЕЛОВЕКА
  10. X. Реформирование Петром I хозяйственной жизни страны и характерные черты социально-экономического развития России в первой четверти XVIII в.
  11. XI. ЦЕЛЬ МИРА И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ (НАЗНАЧЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА)
  12. XVII-XVIII вв.

 

Эпоха Просвещения – эпоха дворянско-сословных монархий в Европе, век феодализма, абсолютистской королевской власти и Великой французс­кой революции, если Людовик ХIV отождествлял себя с государством, то его потомок Людовик XV следуя той же идеологической программе, заявлял: «Это законно, потому что я этого хочу».

И беззаконие процветало. Обратимся к фактам. Во Франции осо­бенно наглядно это проявилось в так называемых ордерах на арест. Пустой бланк за подписью короля давал право арестовать любого, чье имя будет внесено в соответствующую графу. Такие бланки некоторые предприимчивые люди даже стали продавать по 120 ливров за штуку. Эти ордера буквально наводнили страну.

Хотя во Франции крепостничество было уничтожено еще в ХV сто­летии, однако крестьяне юридически свободные, арендовавшие у поме­щиков землю, жили в такой нищете, что часто в полном отчаянии бро­сали все свое хозяйство и уходили в город, пополняя города и доро­ги новыми толпами нищих. По стране их бродило более миллиона.

Правительство всей своей политикой, всеми законодательными актами утверждало социально-сословное неравенство. Так, в 1781 году Людовик XVI издал специальный указ о том, что офицерский чин могут получить только те лица, у которых четыре поколения предков были дворянами. Будущие блестящие наполеоновские генералы Марсо, Ней, Ожеро, Бернадот (впоследствии король Швеции) имели чин унтер-офи­цера и дальше продвинуться по службе не могли. Аристократы сразу же получали высшие командные посты. Виконт Тюрени в 13 лет был назначен командующим кавалерией, герцог Фронсак получил чин пол­ковника, будучи семилетним мальчиком.

ХVIII век изобиловал бесконечными войнами, обострившими все социальные противоречия. В I700 г. скончался испанский король Карл П, не оставивший наследников. Между Англией, Францией и Австрией началась война за испанскую корону, длившаяся 13 лет. Через 27 лет примерно такая же ситуация возникла в Австрии. Теперь велась война за австрийское наследство, продолжавшаяся 8 лет. В ней участвовали шесть европейских государств. Через 8 лет после ее окончания разразилась так называемая Семилетняя война, также втянувшая в бойню солдат 6 государств.

Вольтер, свидетель этих событий, писал в своем «философском словаре»: «Самое замечательное в этом адском мероприятии, что каж­дый из вожаков-убийц торжественно призывает бога помочь ему уби­вать своих ближних. Если какому-нибудь военачальнику удается убить две, три тысячи человек, то за это еще не благодарят бога, если же от меча и огня гибнут десятки тысяч и до основания рушится нес­колько городов, тогда устраивается пышное молебствие, поют в четы­ре партии длинную песню на языке непонятном никому из сражающихся» (латыни).

Итак, картина социальной и политической жизни народов Европы в ХVIII столетии достаточно мрачна. Массовое сознание XVIII в. обретало черты, не свойственные рационально-рассудочному XVII столетию, когда существовали лишь «черное» и «белое», одномерное различение противоположностей на «да» и «нет», истину и ложь, добро и зло. XVIII в. уже стал замечать и полутона, признавая за человеком право на изменения, совершенствование своей природы, т.е. право на просвещение и образование как на процессы, требующие и предполагающие время. Вера в преобразование мира на разумных началах и морального совершенствования личности предполагала уже элементы историзма в сознании и самосознании эпохи.

Эта тема – постоянство и изменчивость человеческой природы, зависимости и независимости ее от внешних условий или «среды», - рожденная в массовом опыте людей, жаждущих перемен и практически готовящих своей деятельностью невиданное ранее обновление жизни, стала одной из центральных тем философской рефлексии. Появляются люди-писатели, философы, ученые, оптимистически настроенные, идеи которых контрастируют со сложившейся обстановкой. В Англии это – Дж. Локка, Дж. Толанд, А.Смит, Д. Юм. Во Франции – Ф. Вольтер, Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Ж. Д’Аламбер, Э. Кондильяк, Н. Гольбах, Д. Ламетри; в Германии – Г. Лессинг, И. Гердер.

Видя в истории постепенное восхождение от невежества к прос­вещению, они уверовали в безграничные возможности разума и силу идей, полагая, что разум в процессе прогрессивного развития общества в конце концов, одержит победу над пороками и приведет челове­чество ко всеобщему благоденствию.

Если разум – всемогущая человеческая способность, то научное познание понимается как высшая и самая продуктивная форма деятельности разума. Кто же эти люди? Просто беспочвенные, прекраснодушные мечтатели? Что же питает их оптимизм? Что бы разгадать эту загадку, давайте прислушаемся к диалогу персонажей Бомарше. В этом их убеждали достижения научной мысли. Та небольшая часть человечества, которая имела возможность заниматься интеллектуальным трудом, проделала огромную работу в XVIII столетии.

XVIII век начал заниматься электричеством. И хотя дальнейшие достижения были сделаны в XIX веке, но уже тогда оно стало предметом всеобщего интереса и великих надежд. Стали известны целебные свойства хины в борьбе с малярией, от которой не знали спасения в те дни. Тогда же впервые стали применять оспопрививание. Это было сенсационным открытием. Оспа косила народы, гибли десятки и сотни ты­сяч людей. В России от оспы умер молодой царь Петр П, во Франции – король Людовик XV.

Одним из важных событий в духовной жизни века было постижение законов всемирного тяготения, открытых Ньютоном. Он за­вершил создании новой механистической картины Вселенной, начатое его предшественниками Коперником и Бруно, Кеплером и Галилеем, Де­картом и Лейбницем. Вольтер распространил идеи великого англича­нина на континенте. Российская академия именно за распространение и популяризацию идей и открытий Ньютона присвоила ему звание своего почетного члена.

В речевом обиходе ХVIII века все новые научные, социальные и политические идеи связывались со словом «философия». Это слово пу­гало консерваторов и наоборот произносилось с восторгом людьми, жаждущими перемен.

Центральным пунктом этой новой «философии», т.е. философско-идеологической системы Просвещения являлась проблема человека в обществе. Необходимость осмысления и новых решений этой проблемы вызревала по меньшей мере, в течение двух предшествующих столетий - Позднего Ренессанса и трагически-гуманистического ХVII века. Просветители с гораздо большей теплотой и уважением относятся к природе. Все, что природно, то естественно: «естественный человек», «естественный разум», «естественные законы» – это тождественно истине и добродетели. Человек – это дитя природы, продукт ее самодеятельности, результат многочисленных превращений, которые зависят «от общей системы, от великого целого, от всеобъемлющей природы». П. Гольбах считает, что человек, как всякое существо, - элемент природы. Свое произведение «Система природы, или О законах мира физического и мира духовного» он начинает словами: «Человек несчастен лишь по тому, что он отрекся от природы», а потому пора вернуть человека к природе. Но от философов XVIII века не ускользает то обстоятельство, что человек, осознав свое сходство с миром, обнаруживает и отличие. Это в первую очередь социальные и моральные характеристики, которые исследуются Просвещением.

Закономерно задаться вопросом, считают философы, что мешает человеку жить в соответствии с законами природы? И приходят к выводу, что религия и абсолютизм мешают человеку восходить к вершинам разума. Антиклерикальная критика находится в центре публицистики Просвещения. Так, Гольбах считал, что все несправедливости и социальные беды являются результатом союза между тиранией и суеверием. «…Обманывая людей от имени богов, суеверия заставляют их трепетать у ног королей». Вольтер еще более беспощаден: «Уничтожьте гадину!», – говорит он о католической церкви. Критика религии Просветителями не только эмоциональна, она носит конкретно-исторический характер, указывая, что только беспомощность человека перед природой могла породить веру в богов, которая потом становится орудием угнетения. «Но если незнание природы породило богов, то познание должно их уничтожить» (Гольбах) – вот кардинальный путь к освобождению человека и его разума.

Вместо религиозной морали, тормозящей прогресс общества, просветители выдвигают идею «естественной морали». Ее принципы исходят из естественных склонностей человека, строятся на гармоничном сочетании личного интереса и общественного. Новое время и его главный субъект – поднимающаяся буржуазия теориями своих идеологов – Просветителей – утверждали, что новый общественный порядок освящен не только разумом, но и природой. И совершенно «естественно», что человеком движет личный интерес, стремление к выгоде, к собственному благополучию.

Эпоха религиозных войн, фрагментами которой явились и первые буржуазные революции, привела к глубокой секуляризации культуры. К концу ХVII в. религия перестала быть универсальной организующей формой общества. Она сделалась теперь либо идеологией в узком смысле слова (рационализированным комплексом догм, обслуживающих особые государственные или сословные интересы, либо неотчуждаемой личной верой). Этот процесс сопровождался невиданным нравственным кризи­сом, правовым беспределом.

В этот период сложилась весьма драматическая ситуация; либо западноевропейское общество и его культура перестают существовать, либо оно находит пути спасения. И оно не погибло, ибо западная культура смогла создать новых нравственно-правовых абсолютов, которая объективно запрашивалась эпохой, и, провозглашая которую, подымающаяся буржуазия только и могла обеспечить себе роль общедемократического лидера. Именно эта система и явилась фундаментом идеологии Просвещения. Центральное место в ее разработке принадлежало известному английскому философу Джону Локку, близкому другу Ньютона. Его «Опыт о человеческом разуме» и «Трактат о государственном управлении» содержали позитивную программу, принятую и английскими и французскими просветителями.

Ее основные элементы: а) обостренное внимание к вопросам рас­пределительной и карательной справедливости ("каждому свое"), б) развитие контрактной этики, т.е. культуры соблюдения договоров и соглашений, в) идея неотчуждаемых естественных прав на жизнь, свободу и собственность, дарованных каждому индивиду от рождения. Итак, соблюдать справедливость, чтить договоры, уважать чужую свободу – система нравственных абсолютов Просвещения.

Вслед за Локком французские просветители Руссо и Монтескье обосновали теорию общественного договора. В своих работах они проводили мысль об образовании государства посредством договора между народом и правителями, т.е. тем, кому он вручает часть своей власти. При этом государь обязан править только на основе разумных законов, обеспечивающих благо каждого человека и народа в целом. В связи с этим Монтескье отказывал в праве на законность неограниченной власти, а тем более – деспотии. Его идеалом была английская конституционная монархия с парламентом и четким разделением трех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной,

Нужно отметить, что для французского Просвещения вообще, характерна большая пестрота политических и философских позиций, с которых атаковались абсолютизм, социальное неравенство и клерикальное мракобесие.

На первом этапе (20-40 гг.) Просвещение включало большое число выходцев из аристократии. Им, как, впрочем, и представителям третьего сословия, казалось возможным решить спор с абсолютной монархией мирным путем (Вольтер, Монтескье и др.). Разительно отличается от них второе поколение просветителей, которое идейно оформляется в 50-е годы. Это те, кто будет «просвещать головы для грядущей революции» - Дидро, Гельвеций, Гольбах, люди, опиравшиеся на материалистическое учение о природе и радикальную социальную программу. Наконец, особняком стоит Руссо, который был деистом по своим философско-религиозным позициям, но, выражая политические интересы низов, обнажал иллюзии своих соратников относительно «орудий просвещения».

Так как основным полем борьбы в этот период являлась область идеологии, то это существенно меняло положение искусства в систе­ме философских размышлений. Вопросы сущности искусства и его воспи­тательных возможностей привлекали самое пристальное внимание, ибо здесь, по мнению просветителей, открывался прямой путь к «естест­венному человеку», т.е. природному, свободному, чувствующему – преж­де всего – существу, стремящемуся к удовольствию и избегающему страдания. Именно таким виделся «естественный человек» большинству просветителей: стремящимся к собственной выгоде и естественным радостям, но не в коем случае за счет других людей. Искусство, с точки зрения просветителей, являлось самым девственным способом эмоционального и интеллектуального воспитания общества, его подго­товки к грядущим социальным переменам.

Эстетическая проблематика наиболее глубоко и многосторонне разрабатывалась французским просветителем Д. Дидро. В числе его наиболее известных художественно-критических работ – целый ряд обзорных статей о выставках Академии, называвшихся Салонами (1759-1781г.г.). Дидро – критик требовал от художника превраще­ния искусства в средство, которое «заставило бы нас любить добро­детель и ненавидеть порок». Путь к этому он видел в усилении со­держательной стороны искусства. Желая охарактеризовать не удовлетворявший его уровень выставки Салона 1759, Дидро восклицал: «Живописи много, мысли мало».

Утверждение морализующего характера искусства проводилось им неуклонно, на протяжении многих лет. Он делал это не исподволь, а открыто, с вызовом. В «Салоне 1763» в связи с работами Греза он восклицал: «Мне по душе сам этот жанр – нравоучительная живо­пись. И так уж кисть долгие годы была посвящена восхвалению разв­рата и порока. Смелей, мой друг Грез? Морализируй в живописи, у тебя это получается прекрасно».

Критика Дидро должна была оказывать теоретическую помощь всему, что представлялось в искусстве с просветительских позиций, прогрессивным. Наиболее яркий пример этому – борьба Дидро с уста­новленной классицизмом в XVII в. иерархией жанров. В этой иерархии, разумеется, не было места ни «мещанской драме», о которой уже неодобрительно упоминал в «Севильском цирюльнике» персонаж Бомарше, ни бытовому роману, ни комической опере, ни жанровой живописи. Между тем, именно в этих жанрах третье сословие, не имея еще сил для других форм самоутверждения, противопоставляло феодальному упадку нравов свой идеал патриархальной добродетели и чувствитель­ности. Дидро, не разрушая целиком привычную пирамиду жанров, вбивал в нее клин, так называемые «средние жанры», которые он помещает между традиционными «высокими» и «низкими».

В драматургии роль клина играл «серьезный жанр», встававший между трагедией и комедией, его предмет – «добродетель и долг человека». Средним жанром в живописи, по Дидро, стало так называемое «жанровая живопись». Она противостояла застылости исторической картины на развенчивании которой критик не жалел красок в своих салонах. Новая жанровая или нравоучительная живопись воплощалась для него в творчестве двух художников – Греза и Шардена. «Деревенская невеста», «Паралитик» Греза, воплощавшие этический идеал третьего сословия и любимые публикой, получали в «Салонах» Дидро самую высокую оценку. Эта высокая оценка искусства Грезе не выдержала проверки временем. Публики последующих поколений сухими поверхностные по живописи полотна этого художника кажутся назойливо поучительными и слезливыми. А вот творчество Жана-Батиста Шардена не перестают восхищать любителей искусства. Шарден исключительно «мирный» по своему складу художник. Мирны и уютны его жанровые сцены, изображающие доброправных хозяек, матерей семейства, занятых хлопотами по хозяйству и детьми; мирны и скромны его натюрморты, чаще всего составленные из самых простых домашних предметов – медный бак, кувшины, ведра, корзины. Но самая его спокойная простота, его приверженность к чисто житейским мотивам являлась в те времена вызовом аристократическим вкусам. С удивительным живописным талантом, индивидуальной техникой многослойного полупрозрачного цвета Шарден опоэтизировал, очеловечил мир обыденных повседневных вещей.

Теории просветителей сыграли революционизирующую роль в общественном сознании. Не призывая прямо к ниспровержению государственного строя, просветители внедряли в сознание человека мысль о том, что его воли и знаний достаточно для переустройства общества.

 


1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 |

Поиск по сайту:



Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.004 сек.)