Утверждение и отрицание, их ноэматические корреляты

Отклонение, а также аналогичное таковому согласие — вот и еще одна новая модификация с обратной сопряженностью, причем при известных обстоятельствах относящееся к высшей ступени благодаря своей сущностной интенциональной обратной сопряженности с любыми модальностями верования. Более специально это отрицание и утверждение. Любое отрицание есть отрицание чего-то, а это что-то отсылает нас к какой-либо модальности верования. Итак, ноэтически отрицание есть „модификация" какой-либо „позиции"; что означает — не негация аффирмации, а негация какого-либо „полагания" в расширенном смысле: какой-либо модальности верования.

Новое ноэматическое свершение этой модификации — это „перечеркивание" соответствующей позициональной характеристики, специфический ее коррелят — это характеристика перечеркивания, характеристика „нет". Черта негации зачеркивает нечто позициональное, конкретнее же некое „положение", причем в силу перечеркивания его специфического характера положения, т. е. ее бытийной модальности. Вместе с этим и именно поэтому сама характеристика и само положение пребывают здесь в качестве „модификации" чего-то иного. То же самое иначе: благодаря преобразованию простого сознания бытия в соответствующее сознание негации в ноэме из простой характеристики „сущее" делается „несущее".

Аналогично из „возможного", „вероятного", „стоящего под вопросом" делается „невозможное", „невероятное", „не стоящее пол вопросом". А вместе с этим модифицируется вся ноэма, все „положение", взятое в конкретной ноэматической полноте.

И точно так, как негация — говоря образно — перечеркивает, так аффирмация „подчеркивает", она „подтверждает" — „соглашаясь" — такую-то позицию, вместо того чтобы „снимать" ее подобно негации. Это тоже дает ряд ноэматических модификаций — в параллель модификациям перечеркивания, что не приходится сейчас далее прослеживать.

Мы отвлекались до сих пор от своеобразия „выбора позиции" чистым Я — таковое при отклонении, в особенности же при отклонении отрицающем, „обращается" против отклоняемого, против подлежащего перечеркиванию бытия, — подобно тому как при утверждении она склоняется к утверждаемому, направляется на него. Эта дескриптивная сторона положения дел не может не замечаться, и она нуждается в особых анализах.

Равным образом следует учитывать и то обстоятельство, что, по мере вложенности интенциональностей друг в друга, возможны соответственно различные направления взгляда. Мы можем жить в негирующем сознании, — другими словами, „совершать" негацию; тогда взгляд Я направлен на то, что претерпевает перечеркивание. Однако мы можем направить свой взгляд как взгляд схватывающий и на перечеркиваемое как таковое — на снабженное чертой, — тогда это последнее начинает пребывать здесь в качестве нового „объекта", причем пребывать в простом доксическом прамодусе „сущее". Новая установка не порождает новый бытийный объект, и в „совершении" отклонения тоже сознается отклоняемое в характеристике его перечеркнутости; однако лишь с новой установкой такая характеристика становится предицируемым определением ноэматического смыслового ядра. То же самое относится, естественно, и к аффирмации.

Итак, задачи феноменологического анализа сущности лежат и в этом направлении.

Поиск по сайту: