 |
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция
Книга первая. 1[1] Славный внук, Меценат, праотцев царственных, О отрада моя, честь и прибежище
1 [1]
Славный внук, Меценат, праотцев царственных, О отрада моя, честь и прибежище! Есть такие, кому высшее счастие Пыль арены дает в беге увертливом Раскаленных колес: пальма победная Их возносит к богам, мира властителям. Есть другие, кому любо избранником Быть квиритов толпы, пылкой и ветреной. Этот счастлив, когда с поля ливийского Он собрал урожай в житницы бережно; А того, кто привык плугом распахивать Лишь отцовский удел, - даже и Аттала Всем богатством, увы, в море не выманишь Кораблем рассекать волны коварные. А купца, если он, бури неистовой Устрашася, начнет пылко расхваливать Мир родимых полей, - вновь за починкою Видим мы корабля в страхе пред бедностью. Есть иные, кому с чашей вина сам-друг. Любо день коротать, лежа под деревом Земляничным, в тени ласковой зелени, Или у родника вод заповеданных. Многих лагерь манит, - зык перемешанный И рогов, и трубы, и ненавистная Матерям всем война. Зимнего холода Не боясь, о жене нежной не думая, Все охотник в лесу, - лань ли почуяла Свора верных собак, сети ль кабан прорвал. Но меня только плющ, славных отличие, К вышним близит, меня роща прохладная, Там, где Нимф хоровод легкий с Сатирами, Ставит выше толпы, - только б Евтерпа лишь В руки флейты взяла, и Полигимния Мне наладить пришла лиру лесбийскую. Если ж ты сопричтешь к лирным певцам меня, Я до звезд вознесу гордую голову. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского5 [2]
Кто тот юноша был, Пирра, признайся мне, Что тебя обнимал в гроте приветливом, Весь в цветах, раздушенный, - Для кого не украсила Ты и светлых кудрей? Сколько же раз потом Веру в счастье свое будет оплакивать И дивиться жестоким Волнам, бурею вызванным, Тот, кто полон тобой, кто так надеется Вечно видеть тебя верной и любящей И не ведает ветра Перемен. О несчастные Все, пред кем ты блестишь светом обманчивым! Про меня же гласит надпись священная, Что мной влажные ризы Богу моря уж отданы. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского6 [3]
Пусть тебя, храбреца многопобедного, Варий славит - орел в песнях Меонии - За дружины лихой подвиги на море И на суше с тобой вождем. Я ль, Агриппа, дерзну петь твои подвиги, Гнев Ахилла, к врагам неумолимого, Путь Улисса морской, хитролукавого, И Пелоповы ужасы? Стыд и Музы запрет, лировладычицы Мирной, мне не велят, чуждому подвигов, Что велик в мелочах, Цезаря славного И тебя унижать хвалой. Как достойно воспеть Марса в броне стальной, Мериона, что крыт пылью троянскою, И Тидида вождя, мощной Палладою До богов вознесенного? Я пою о пирах и о прелестницах, Острый чей ноготок страшен для юношей, Будь я страстью объят или не мучим ей, Я - поэт легкомысленный. Пер. Г. Ф. Церетели8 [4]
Лидия, о, скажи мне, Ради всех богов, для чего ты Сибариса губишь Страстью своей? Зачем он Стал чуждаться игр, не терпя пыли арены знойной, И не гарцует больше Он среди других молодцов, галльских коней смиряя Прочной уздой зубчатой? Иль зачем он стал желтых вод Тибра бояться, - точно Яда змеи, елея Избегать, и рук, к синякам прежде привычных, ныне Не упражняет боем Тот, кто ловко диск и копье раньше метал за знаки? Что ж? Он быть спрятан хочет, Как Фетиды сын, говорят, скрыт был под женским платьем, Чтобы не пасть, с ликийцев Ратями сойдясь, средь борьбы у обреченной Трои? Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского Смотри: глубоким снегом засыпанный, Соракт белеет, и отягченные Леса с трудом стоят, а реки Скованы прочно морозом лютым. Чтоб нам не зябнуть, нового топлива В очаг подбрось и полною чашею Черпни из амфоры сабинской О Талиарх, нам вина постарше! Богам оставь на волю все прочее: Лишь захотят - и ветер бушующий В морях спадет, и не качнутся Ни кипарисы, ни старый ясень. О том, что ждет нас, брось размышления, Прими, как прибыль, день нам дарованный Судьбой и не чуждайся, друг мой, Ни хороводов, ни ласк любовных. Пока далеко старость угрюмая, И ты цветешь. Пусть ныне влекут тебя И состязанья, и в урочный Вечера час нежный лепет страсти; И пусть порою слышится девичий Предатель-смех, где милая спряталась, И будет у тебя запястье Или колечко любви залогом. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского Не расспрашивай ты, ведать грешно, мне и тебе какой, Левконоя, пошлют боги конец, и вавилонские Числа ты не пытай. Лучше терпеть, что бы ни ждало нас, - Дал Юпитер в удел много ль нам зим или последнюю, Что в скалистых брегах ныне томит море Тирренское Бурей. Будь же мудра, вина цеди. Долгой надежды нить Кратким сроком урежь. Мы говорим, время ж завистное Мчится. Пользуйся днем, меньше всего веря грядущему. Пер. С. В. Шервинского13 [5]
Как похвалишь ты, Лидия, Розоватый ли цвет шеи у Телефа, Руки ль белые Телефа, - Желчью печень моя переполняется. И тогда не владею я Ни умом ни лицом: слезы украдкою По щекам моим катятся, Выдавая огонь, сердце сжигающий. Я сгораю, когда тебе Буйный хмель запятнал плечи прекрасные, Или пламенный юноша Зубом запечатлел след на губе твоей. Не надейся любезною Быть надолго тому, кто так неистово Милый ротик уродует, У Венеры самой нектар отведавший. Те лишь много крат счастливы, Кто связался навек прочными узами: Им, не слушая жалобы, Не изменит любовь раньше, чем смерть придет. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского14 [6]
О корабль, отнесут в море опять тебя Волны. Что ты? Постой! Якорь брось в гавани! Неужель ты не видишь, Что твой борт потерял уже Весла, - бурей твоя мачта надломлена, - Снасти жутко трещат, - скрепы все сорваны, И едва уже днище Может выдержать властную Силу волн? У тебя нет уж ни паруса Ни богов на корме, в бедах прибежища. Хоть сосною понтийской - Леса знатного дочерью - Ты, как матерью, горд, - род ни причем уж твой: На твой борт расписной можно ль надеяться Моряку? Ведь ты будешь Только ветра игралищем. О недавний предмет помысла горького, Пробудивший теперь чувства сыновние, Не пускайся ты в море, Что шумит меж Цикладами! Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского19 [7]
Мать страстей беспощадная, Дионис молодой, с резвою Вольностью, Душу вы повелели мне Вновь доверить любви, было забытой мной. Восхищен я Гликерою, Что сияет светлей мрамора Пароса, Восхищен и задором я И опасной для глаз прелестью личика. И бессилен пред натиском Я Венеры: она с Кипром рассталася; Про парфян ли, про скифов ли, - Все, что чуждо любви, петь возбраняет мне. Так подайте ж, прислужники, Дерна мне, и ветвей свежих, и ладана, И вина с чашей жертвенной; Да богиня грядет, жертвой смиренная! Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского20 [8]
Будешь у меня ты вино простое Пить из скромных чаш. Но его ведь сам я, В амфору налив, засмолил в тот день, как Рукоплескали Дружно все тебе, лишь в театр вошел ты, Всадник Меценат дорогой, и, вторя, Разносил хвалу вдоль реки родимой Холм Ватикана. Цекуба вино пей себе ты дома И каленских лоз дорогую влагу, - У меня ж фалерн, как и Формий лозы, Чаш не наполнят. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского22 [9]
Кто душою чист и незлобен в жизни, Не нужны тому ни копье злых мавров, Ни упругий лук, ни колчан с запасом Стрел ядовитых, Будет ли лежать его путь по знойным Африки пескам, иль в глуши Кавказа, Иль в стране чудес, где прибрежье лижут Волны Гидаспа. Так, когда брожу я в лесу Сабинском Без забот, с одной только песней к милой Палате моей, - с безоружным встречи Волк избегает. Равного ж ему не кормили зверя Давний леса, не рождала даже И пустыня та, что всех львов питает Грудью сухою. Брось меня в страну, где весны дыханье Не способно жизнь возрождать деревьев, В тот бесплодный край, что Юпитер гневно Кроет туманом; Брось меня туда, где бег солнца близкий Знойностью лучей обезлюдил землю, - Лалаги моей разлюблю ль я голос Или улыбку? Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского31 [10]
Что просит в новом храме поэт себе У Аполлона? И с возлиянием О чем он молит? Не богатых Просит он нив средь полей Сардинских, Не стад обильных в жаркой Калабрии, Не злата с костью белой из Индии, Не тех угодий, что спокойным Током живит молчаливый Лирис. Пускай снимают гроздья каленские, Кому Фортуна их предоставила; Пусть пьет купец хоть золотыми Чашами вина - свою наживу - Богов любимец, ибо не раз в году Простор он видит вод Атлантических Без наказанья. Мне ж оливки, Мне лишь цикорий, да мальвы - пища. Так дай прожить мне тем, что имею я, О сын Латоны! Дай мне, молю тебя, Здоровья и с рассудком здравым Светлую старость в союзе с лирой. Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского38 [11]
Поиск по сайту: