Величие и ничтожество

П очти полуторавековое господство португаль­цев на Оманском побережье (Маскат был оставлен ими в 1650 году) стало возможно не только из-за разобщенности племен, боровшихся одни - на стороне царей Набханитов, другие - на стороне имамов. Этому благоприятствовало иположение в исламском мире.

Вместо объединения против общего противника Оттоманская империя сражалась с персами и с египетскими мамлюками, а арабские шейхи Залива воевали друг с другом. Впрочем, и христианский мир не был един. Венецианцы блокировались с теми же мамлюками против португальских «братьев во Христе». Да и другие европейцы были далеки от солидарности. Это в конечном счете стало причиной поражения первых колонизаторов.

Португальские гарнизоны, размещенные по обоим берегам Оманского залива (Ормуз также перешел под контроль завоевателей), поставили мореплавание и международную торговлю в регионе в полную зависимость от новых хозяев. 100 процентов пряностей, поступавших в этот период с Востока в Европу, проходили через португальские тамож­ни. Более столетия продолжалась эта монополия, привед­шая, между прочим, и к значительному росту цен на соответствующие товары. Недовольство и зависть со стороны других европейских держав, также мечтавших поучаствовать в грабеже Индии, вызвали их столкновение с Португалией. Учрежденные на рубеже ХVI-ХVII веков Английская Ост-Индская и Голландская Ост-Индская компании представляли собой военно-коммерческие формирования, способные к морскомуразбою и десантированию на побережья. По проторенным ими океанским путям пошли флотилии королевских адмиралов. Одна из них, в которую входили английские и голландские суда, разгромила в 1625 году португальскую эскадру возле Ормуза.

Задача вытеснения португальцев с занятых ими терри­торий была не из простых. Завоеватели создавали на всем пути следования из Европы в Индию мощные опорные пункты. В Омане главной твердыней португальцев стал Маскат, расположенный в местности, как бы самой приро­дой созданной для обороны с моря и суши.

Горный хребет, почти вплотную подошедший к Оман­скому заливу, оставляет только узкие проходы, которые легко запереть сотне вооруженных людей. Два утеса, навис­ших над бухтой, дают возможность обстреливать сверху любого неприятеля, явившегося с океана. Именно эти утесы были увенчаны мощными укреплениями: если смотреть с берега, слева окажется форт Мирани, в полуверсте справа - форт Джалали.

Португальцы отреставрировали руины древних крепо­стей, которые противостояли бомбардировке флотилии Альбукерке. Но эти великолепные оборонительные соору­жения, по сей день служащие украшением столицы, не смогли предотвратить поражение захватчиков. Ибо пробу­дившийся к борьбе и сплотившийся для достижения победы народ сильнее любых крепостей. Но прежде чем такое стало возможно, должно было пройти много десятилетий уни­жения.

Иностранное господство всегда вызывает рост нацио­нального самосознания, и, может быть, в ту эпоху именно оно обусловило победу сил разума, избравших имамом Насира бин Муршида из рода аль-Йаруба. Это произошло в 1624 году и совпало с началом открытой борьбы между португальцами и их противниками в Заливе. Новый имам поставил целью добиться изгнания оккупантов, но, понимая сложность задачи, стал решать ее постепенно, мало-помалу отвоевывая территорию за территорией.

Первым населенным пунктом, перешедшим под власть имама, было селение Нахль, расположенное у самой подош­вы Джебель-Ахдар с морской стороны. Таким образом, в распоряжении сил имама оказался плацдарм, с которого можно было осуществить захват Ватины, контролировав­шейся португальцами.

Но главной задачей было сплочение племен той части Омана, которая не была подконтрольна португальцам. Оазисы, протянувшиеся длинной цепью за хребтом Дже-бель-Ахдар, находились под управлением местных вождей, провозгласивших себя царями и князьями без всяких на то оснований. Именно они представляли собой главное препят­ствие для объединения. Устраивая заговоры и восстания против имама, они не раз ставили под угрозу и его жизнь, и его великую миссию. Но превосходство Насира бин Муршида над его противниками было очевидно - его муд­рость и приверженность идее национального спасения при­дали его действиям ту последовательность и продуманность, которых не было у его соперников, руководствовавшихся узкоэгоистическими интересами.

Заняв после вооруженной борьбы какой-то населенный пункт и тяготеющую к нему местность, имам не спешил развивать наступление. Он стремился организовать управ­ление в этом районе так, чтобы соседи могли присмотреться и оценить превосходство имамата. При этом Насир старался несводить счеты с побежденными, но проявлял великодушие и милосердие.

На фоне постоянных кровавых междоусобиц, к которым привыкли во Внутреннем Омане, такая политика несомненно создавала привлекательный образ имама и олицетворяемого вы порядка.

Добившись подчинения Низвы и Дахиры, местности, протянувшейся на запад вдоль хребта, имам смог установить контроль и над группой оазисов, ныне носящих имя Бурейми.Таким образом, был обеспечен тыл для борьбы с ино­земцами. И тогда военные действия решено было перенести в Батину. Первой крепостью, которую удалось взять, была Лива, затем началась осада Сохара, важнейшего опорного пункта португальцев на берегу Оманского залива.

После захвата города оманцами (1643) в руках противника остался лишь сильно укрепленный замок. Для продолжения осады по указанию имама было начато строительство форта напротив португальской крепости. Только она да укреп­ленный район Маскат-Матра оставались к 1649 году под контролем колонизаторов.

В этот решающий момент последовала смерть имама. Он не успел завершить начатое, но главное дело его жизни - единое государство - осталось. Преемник имама Насира Султан бин Саиф (1649-1680) продолжил дело освобож­дения.

Он оказался хорошим стратегом и политиком. Расчеты португальцев на то, что Оман вновь погрузится в пучину раздоров между кланами и племенами, не оправдались. Идея национального освобождения к тому времени овладела всем народом. И именно это обстоятельство привело к оконча­тельному изгнанию оккупационных сил.

Перед Рождеством накануне 1650 года лазутчики донес­ли имаму, что гарнизон Маската сильно ослаблен из-за переброски части солдат в Индию. Неожиданным нападе­нием оманцам удалось захватить форт Джалали, а затем и весь город. Стоявшие в порту соседней Матры два военных корабля также были захвачены. Таким образом, остатки португальских сил были полностью разгромлены. Большой флот, присланный из индийских колоний Португалии, по­пытался восстановить контроль над оманским побережьем, но это ему не удалось.

Теперь уже португальцам пришлось испить чашу униже­ний, которую полутора столетиями ранее они уготовили арабам. Как долго сжимаемая пружина, распрямляясь, сметает препятствия, так освобожденная от иностранного гнета энергия Омана устремилась вовне. Военно-морской флот, построенный при имамах династии Йаруба, стал преследовать португальцев на море и на суше. Почти все опорные пункты колониальной империи Лиссабона на бе­регах Индийского океана стали мишенью для оманских корабельных орудий.

В течение нескольких десятилетий, последовавших за осво­бождением собственной страны, оманцы избавили от порту­гальской оккупации все побережье Африки от Сомали до Мозамбика. Население этих мест, уже много веков испове­довавшее ислам, надо полагать, без больших сожалений рассталось с новыми крестоносцами.

В 1661 году оманский флот атакует занятый португаль­цами Бомбей, в 1668, 1670 и 1676 годах нападает на рас­положенный неподалеку Диу. В 1698 году оманцы захватили Момбасу и вскоре установили контроль над Пембой, Зан­зибаром, Паттой и Кильвой. Противник не хотел смириться с утратой господства в Индийском океане, и в 1729 году португальцы одновременно напали на Маскат и Занзибар. Но и эта попытка вернуть колонии не удалась.

Внутреннее единство Омана, восстановленное первым имамом династии Йаруба, было главным условием могуще­ства страны, достигнутого в правление имама Султана бин Саифа. С переходом власти к его сыну Баларабу в 1680 году стабильность общества также не нарушалась, и люди на­слаждались миром и процветанием. Но затем родной брат имама Саиф бросил ему вызов при поддержке ряда племен. Преданная Саифу часть элиты провозгласила его имамом. Началась война, и вскоре большая часть территории страны контролировалась противниками Балараба. Однако взять замок Джибрин, где долгое время укрывался законный имам, мятежники не смогли. Только со смертью Балараба Саифу удалось добиться повиновения всех племен. В 1691 году он был вторично провозглашен имамом.

Двадцатилетнее правление Саифа бин Султана стало одним из самых успешных в истории Омана. Созданный им мощный военный флот осуществил изгнание португальцев из большинства восточноафриканских колоний и заставил другие колониальные державы считаться с возросшей ролью Омана в делах региона. Успехи в строительстве собственной империи привели к росту доходов казны, что сказалось навсех сторонах жизни страны.

При имаме Саифе было построено много новых фаладжей и оросительных сетей, был достигнут значительный прогресс в сельскохозяйственном производстве. Строились новые школы и медресе. За свою рачительность и заботу обобщем благе имам получил прозвище Хранителя Земли.

Столь же успешным было правление Султана бин Саифа Второго, который наследовал его отцу в 1711 году. За семь лет его имамата Оман стал гегемоном Залива, установил контроль над частью его северного побережья, над Бахрей­ном и другими арабскими землями вплоть до Красного моря.

Восточная Африка и Западная Индия также входили в сферу оманского влияния. Это было время наивысших до­стижений государства Йаруба, за которым вновь последовал период нестабильности.

В который раз уже вопрос наследования власти роковым образом сказался на судьбе страны и народа. Со смертью Султана бин Саифа Второго (1718) вновь пробудились силы, выступавшие против династического принципа передачи власти.

Поскольку сын умершего имама Саиф был малолетним, религиозные лидеры решили, что он не может исполнять роль главы государства. Ведь согласно ибадитским воззре­ниям о справедливом общественном устройстве глава рели­гиозной общины возглавляет и светскую власть.

Такая логика делала невозможным признание мальчика верховным авторитетом в религиозно-нравственных вопро­сах и подводила улемов к мысли об избрании нового имама из числа родственников умершего Султана бин Саифа. Наиболее приемлемой сочли кандидатуру его зятя Муханны бин Султана. Однако не все приняли нового имама. Часть народа продолжала отстаивать династические права Саифа бин Султана.

Менее трех лет Муханна оставался у власти. Во время выступления сторонников Саифа он был убит. Это еще больше обострило противоречия. Разные племенные группы провозгласили имамами разных претендентов на власть. Борьба между ними приостановилась лишь с достижением совершеннолетия Саифом бин Султаном. Религиозные лиде­ры провозгласили его имамом в 1727 году, и народ с об­легчением вздохнул, надеясь на установление мира.

Но тот, из-за кого почти десять лет шла ожесточенная междоусобная борьба, не оправдал ожиданий. Саиф оказался не годен для должности имама по своим моральным качествам, его обвиняли в отступлении от шариата, и через пять лет он был отрешен от власти советом улемов и шейхов. Новым имамом избрали Балараба бин Хамьяра, но ему не удалось заняться созидательными делами, ибо Саиф бин Султан отказался подчиниться решению вождей народа и обратился за помощью к иноземцам. Сначала он прибыл к белуджам Макранского побережья, лежащего на северной стороне Оманского залива, и заручился их поддержкой. Но приведенное им войско было разбито Баларабом. Тогда Саиф обратил свой взор в сторону Персии.

Надир-шах, только что пришедший к власти в соседней державе, был одних из самых сильных и амбициозных правителей своего времени. За 12 лет его правления (1736-1747) Иран значительно расширил свою территорию за счет соседей. Призыв Саифа о помощи показался шаху как нельзя кстати. Агрессивные замыслы по установлению контроля над Заливом теперь можно было облечь в законную форму. Когда морской десант персов высадился в 1737 году непо­далеку от Сохара, у иранского командующего Латиф Хана и в мыслях не было сражаться за дело Саифа.

Тем временем вожди племен и духовные авторитеты, напуганные размахом гражданской войны, предприняли еще одну попытку восстановить стабильность через возвращение Саифа к власти. Благодаря их посредничеству удалось убедить Балараба бин Хамьяра оставить пост имама. Саиф бин Султан был вторично провозглашен религиозно-светским лидером Омана.

Однако еще несколько лет пребывания «легитимного» правителя у власти не дали умиротворения. Испытания ничему не научили Саифа. Он остался таким же высокомерным и своенравным. Снова последовали обвинения в пренебрежении шариатом, и в 1741 году Саиф бин Султан вновь отрешен от управления страной, а имамом избран Султан бин Муршид аль-Йаруби.

Пожалуй, единственным добрым делом имама Саифа было назначение губернатором Сохара шейха Ахмеда бин Саида Аль Бусаид. Этому человеку предстояло сыграть большую роль в судьбе Омана.

Тем временем отстраненный правитель вновь обратился к Надир-шаху за помощью. На сей раз персы потребовали от обанкротившегося властителя обязательства признать вассальную зависимость от Ирана и платить налоги в шах­скую казну. Вторгнувшись большими силами на территорию Омана, интервенты осадили Сохар и Маскат.

Девять месяцев длилась эта осада. Во время одного из штурмов Сохара был ранен и затем скончался имам Султан бин Муршид. А вскоре умер и поддерживаемый персами Саиф. В очередной раз образовался вакуум власти, который лидеры страны попытались заполнить, избрав нового имама из династии Йаруба. Им вновь стал Балараб бин Хамьяр.

Но и на этот раз большая часть племен и городов отказалась признать его. Так завершилась история династии, у истока которой стоял великий человек, которую прославили выдающиеся, хотя и противоречивые правители. Но жалкая роль, которую сыграл Саиф бин Султан, едва не перечеркнула в глазах современников великие достижения его предков.

Поиск по сайту: